В голове пронеслась ровно одна мысль — «женщины», однако внимание почти в тот же момент переключилось на уведомление. Последнее из них было… повышением отношений с Ангнисс. Пусть на единицу, что есть ничто на фоне того, что было, но сам факт! Ей… это понравилось?..
Кроме этого, высветилось повышение уровня, которое привнесло мне +1 к устойчивости к откату, а также давшее вновь душераздирающий выбор навыков.
Известность — один из навыков, который, уже исходя из названия, увеличит мою известность… но главный его эффект в том, что с им ко мне с куда большей вероятностью придут куда более достойные герои или иные наёмники, когда я захвачу замок!
Казалось бы, бери сразу, но… в качестве альтернативы мне был предложен «Посол мира» — навык из книги миротворца, едва ли не единственный полезный из всей книги. Улучшение отношений при переговорах, при том, повышение отношений на целую ступень, пусть и с шансом…
Практически рыдая кровавыми слезами, выбираю «Посла мира». В теории, он может обеспечить примерно тоже самое что и известность… в теории… возможно…
Тряхнув головой, отгоняя эти мысли, я перевёл взгляд на рыцаря. Чуть напрягшись, я перевернул его на спину, после чего достал свой нож, которым перерезал его подбородочные ремни, просто скинув с него шлем.
Под ним было весьма молодое лицо, практически арийское, я бы сказал, с белобрысыми волосами и мёртвыми голубыми глазами, но сразу после этого я переключился на его руки, сбросив в сторону щит и его меч, после чего стянул перчатки.
[Перчатки Разжигателя Войны; эпическое; средняя броня;
+4 сила.
+4 выносливость.
Аура чудовищной силы (+50% к атаке и защите, +25% к пробиванию брони, 30 секунд, 2 раза/день).]
Коротким движением руки я стянул их, после чего оные нырнули ко мне в сумку. Откуда оно у него — вопрос отличный, но сейчас не столь важный, так как стремительно приближалось время переговоров, которые сейчас были важнее.
Эльфы сгруппировались возле меня, держа щиты наготове, да и феи тоже предпочли скрыться за нами. Лишь Зенон, выглядящий куда более старым и уставшим чем «до» этого столкновения, стоял не скрываясь. Он подобрал копьё одного из солдат и теперь опирался на него.
Кентавры же столпились у входа в деревню, с одной стороны, не решаясь как атаковать — что не мудрено, — а с другой не спешили подходить ближе. Полурослики на стенах при этом переговаривались, но также не спешили.
Сами же людокони выглядели отнюдь не так как я их помнил. Эти были не такими крупными, да и отсутствие нормального снаряжения говорило о том, что с ними что-то не так. Конечно, если отправить вояк «на мирную жизнь», то они могли своё снаряжение благополучно «растратить», либо оно станет для них непригодно — там, жирку наберут, влезать перестанут, — но настолько «сделанное на коленке», обычно, не использовали.
Сатир, понимая, что такое «стояние» может продолжаться долго, сказал одной из фей позвать оставшихся беженцев, после чего пошёл вперёд, опираясь на свою «трость», и подойдя к кентаврам ближе крикнул в их сторону.
— Фигня ваша морковная настойка, вот у нас в Виннице!..
В ответ на это раздался возмущённый гомон со стороны кентавров, да и полурослики на стенах как-то расслабились.
— А у вас вино разбавленное! — раздалось со стены.
— Не вино разбавленное, а вода, разбавленная вином! — с важностью подчеркнул Зенон. — И вообще, Гильдебранда зовите, гости пришли!
На стене началось шевеление. При том, далёкое от настороженного, ведь между оными коротышками началось противостояние на тему того, что действительно лучше, морковная настойка, вино из Винницы или Сосновки, или что-то новое.
Я подошёл к Зенону, запоздало задав вопрос, о котором стоило озаботиться ранее.
— А их Гильдебранд, он вообще?..
— Вояка тоже. Вытиран понячьих войск, ходил много раньше ещё, да потом тут осел. Барыжит так себе, зато любит самогонку гнать. Да и вообще… — он пошевелил пальцами в воздухе. — Нормальный мужик, но, когда выпьет.
Спустя пять минут из-за ворот показалась фигура хромающего полурослика, который опирался на трость. Вот уже он, в отличии от кентавров, был снаряжён как следует — нормальная броня, длинный лук за спиной, да и меч, который для его фигуры был скорее двуручным.
— Ну здрасте, «гостячки», — буркнул он, криво посмотрев на меня. — Давно вашу породу не видали.
— Не из той породы он, — отмахнулся Зенон. — Соседней. И вообще, ты чего как не родной? Мы же сколько уже…
— Я ещё не забыл, как ты две недели назад улепётывал, — он погразил кулаком сатиру. — А неделю назад копытник твой родился.