Не надо забывать, что точка сборки смещается не только благодаря наличию избытка энергии эманаций кокона, но и в результате ее явного недостатка. Как правило, это сдвиг вниз и вправо — в область мрачную и тревожную, где обитают монстры, пригрезившиеся нам в ночных кошмарах.
Люди, имеющие неустранимый дефект энергетического тела, не могут достичь второго внимания. Они попадают в этот режим восприятия лишь на секунды и это не приносит практической пользы. Их тональ всегда переполнен фантазиями и не может быть упорядочен до необходимой степени. По качеству тоналя мы и можем определить, каковы шансы данного искателя в толтекской дисциплине.
Ибо все начинается с тоналя.
Тональ — явление структурное, манифестация порядка, созданного нами для удобства функционирования в данном мире восприятия. Мы вынуждены смириться с этими требованиями тоналя к себе и данному перцептивному полю. Любопытно, что тональ требует некоего порядка даже для выхода за пределы этого порядка — то есть в нагуаль.
Эту простую мысль мне хочется напомнить вам, завершая данную книгу. Все, что здесь написано, предназначается тоналю, хоть и названа она "Видение нагуаля". Здесь я исхожу из личного опыта и опыта людей, которых хорошо знаю. Порядок на "острове тональ" не только освобождает место, но и организует энергетический запас тела и психики таким образом, чтобы он был направлен на достижение областей, к самому тоналю не принадлежащих. Каким еще образом мы можем вычленить явно неинтерпретируемые поля? Для этого необходимо провести черту между явлениями, впечатлениями и процессами, подлежащими интерпретации (значит, в той или иной степени "тональными"), и тем неясным нечто, которое служит подлинной причиной, фундаментальным импульсом для всего, что мы с удовольствием раскладываем по полочкам.
Чтобы провести такую черту, мне пришлось поступиться желанием описать те феномены восприятия, которые окружает ореол ничем не проясняемой таинственности. Видение практически полностью состоит из таких ощущений и явлений. Чем чаще и глубже погружаешься в восприятие недифференцируемых энергий, Бытия-как-оно-есть-помимоЧеловека, тем труднее делиться опытом, тем сильнее искушение прибегнуть к метафорам, поэтическим аллюзиям и намекам.
Большинство мистиков так и поступает. Их философско-мистические «поэмы» могут вдохновлять, а порой даже способствовать сдвигу точки сборки — как, например, некоторые сцены, написанные Кастанедой в состоянии подлинного вдохновения. Недаром часто говорят, что его книги "пронизаны Силой". И это одно из его многих, совершенно бесспорных достоинств.
Однако эффект кастанедовского влияния не вечен. В конце концов наш тональ адаптируется даже к самым изысканным литературным приемам. И тогда (после третьего или десятого прочтения великой эпопеи Мастера) поневоле приходится начинать все сначала. И теперь уже без всякой внешней стимуляции. Самому находить способы смещать точку сборки, самому находить настроение, с помощью которого можно «прикоснуться» к намерению, снова искать в себе ресурсы, способные поддержать необходимую безупречность. На этом этапе часто выясняется, что тональ наш запутался и пребывает в смятении, что обычные впечатления, реакции, воспоминания пребывают практически в первозданном хаосе, побуждая нас к малоэффективным действиям. В результате толтек, не имеющий возле себя живого наставника, годами "топчется на месте", перебирая известные ему методики и полагаясь на счастливую случайность. В конце концов его спасает лишь искренность и глубинное понимание неизбежности движения по избранному Пути.
Но книги, способные помочь ему в ускорении процесса приведения в порядок "острова тональ", в этот период важны и могут иногда сэкономить несколько лет блуждания "на ощупь". Если говорить о нагуализме, то подобных книг все еще слишком мало. Мне за семь лет литературной работы удалось осветить лишь несколько моментов, и далеко не во всем я доволен результатами.
Напоследок хочу поделиться еще одним наблюдением, имеющим отношение к тому, насколько тональ любит порядок. Мы знаем, что порядок, создаваемый тоналем, — условный и не может иметь отношения к Реальности. В этом смысле тональ способен на поразительные и откровенные глупости. Единственное, в чем нуждается тональ для приближения расширенного осознания, — это в убежденности и правильно сформулированной цели.
"Убежденность" имеет абсолютно условную природу. Она питается временем (это интуитивно знают сталкеры и пользуются темпоральностью как источником энергии) и вниманием (последнее обстоятельство одинаково важно для любой практики). «Порядок» же, по сути, представляет собой структуру последовательных фиксаций (внимания или восприятия). Абстрактность самой структуры служит не столько препятствием, сколько подспорьем в этом деле.
Карлос Кастанеда, следуя странным указаниям дона Хуана, укладывал дрова в определенном порядке и создавал множество концентрических кругов, водя пальцем по пыльной земле. Юнг, чтобы вскрыть некоторые содержания своего бессознательного, выкладывал огромные мандалы из множества мелких камней, с той же целью рисовал картины и проч.
Тот же механизм лежит в основе многих магических или религиозных ритуалов. Они должны длиться определенный отрезок времени (иногда десятки дней), состоять из целого ряда трудноисполнимых элементов, которые надо производить только в заданном порядке. Любая, даже малейшая ошибка делает ритуал (обряд) недействительным. Здесь, как видите, соблюдены все условия — время, вынужденная концентрация внимания и "запредельная цель". Даже обыкновенное повторение мантры «магическое» количество раз может оказаться эффективным.
Парадокс состоит в том, что тональ не имеет ни малейшего понятия, каким именно образом добиться поставленной цели (выхода из тела, энергетического воздействия на объект, исцеления, изменения погоды и т. п.), но, убеждая себя в целесообразности выдуманного порядка, «настраивает» безмолвную часть своего существа на исполнение действий, не входящих в его "описание мира".
Таким образом, любое кропотливое и бессмысленное для тоналя занятие, требующее продолжительного времени, вы можете сделать "магическим ритуалом". Для этого надо лишь заставить умолкнуть скептическую часть своего разума, опирающегося на стереотипный опыт.
Толтеки, безусловно, использовали этот причудливый метод и в древности. Следы их грандиозных не-деланий до сих пор обнаруживают археологи и антропологи, а потом ломают голову над тем, к чему это понадобилось древним строителям. К числу таких не-деланий относятся некоторые древнейшие архитектурные памятники, некоторые загадочные барельефы и изваяния. Но большая часть этих артефактов давно исчезла с лица Земли. Ведь они, как правило, исполняли свою функцию в процессе сотворения и оказывались ненужными впоследствии. Так что большинство не-деланий создавалось из недолговечных материалов. Сохранились ли те самые круги, начерченные в пыли пальцем Карлоса Кастанеды? Вряд ли.
То, что я упомянул, известно нам как факты именно не-делания, то есть разрушения системы смыслов, создаваемых человеком в собственном мире. Но для того, чтобы осуществить любое подобное не-делание, направленное на абстрактное, нужно создать условный порядок и придерживаться его. Вот почему я утверждаю, что тональ нуждается в порядке даже тогда, когда намеревается выйти за собственные границы. Например, один мой знакомый в течение нескольких месяцев (!) каждый день рисовал маленькие разноцветные квадратики, вырезал их из бумаги и складывал невероятно сложную мозаику. Эта идея пришла ему во сне и связана была с тем, что он никак не мог увидеть в сновидении собственные руки. Казалось бы, что общего между осознанным сновидением и разноцветными квадратиками из бумаги? Тем не менее затея увенчалась успехом. Поставленная цель была достигнута через два дня после того, как мозаика была полностью закончена.
Я сам несколько раз придумывал себе не столь громоздкие, но, признаюсь, столь же странные занятия — как правило, в те моменты, когда переживал неясный застой в практике и беспорядок в голове.