Так продолжалось достаточно долго. Иногда мы вели себя, как шаловливые дети, чуть сильнее сжимая поданную при выходе руку или неожиданно, в разговоре толкали друг друга плечом, реагируя на очередную забавную шутку. Но это были очень бережные движения, мягкие и аккуратные, не простые, заставляющие предполагать нечто иное. Во всяком случае, так мне казалось.
Почему я никогда не спросил ее телефонный номер? Не пригласил в кафе или кино? Может я боялся пугающего отказа, спрятанного в веренице ничего не значащих слов, способных разрушить тонкую гармонию сложившихся притяжений. Я вроде тогда был свободен, не обременен другими чувствами? А может я уже был женат? Нет, не помню.
Уже многого не помню, но постоянно присутствует нечто главное - ощущение тепла, доброты и дозированного, случайного счастья.
После каждой встречи, оставаясь наедине с собой, моя мужская решительность брала верх над излишней робостью, заставляя додумывать возможные ситуации, проговаривать не сказанное, предвкушать новую случайность, а утром забывать обо всем до следующего раза. Я понимал, что это не могло продолжаться вечно, хотя происходящее меня вполне устраивало. Но проходило лето, приходила осень, а потом наступала зима.
По-моему, именно зимой я увидел ее с симпатичным молодым человеком, немного старше меня. Они смотрелись очень гармонично, от чего было вдвойне неуютно. На меня вдруг накатило чувство легкой обиды с привкусом разочарования, словно украли что-то не принадлежащее лично, но на что имел определенные права, вроде детской игрушки, которую выбрал в гостях и уже успел выстроить огромный сказочный мир. Да, так будет лучше, успокаивал я себя. Все правильно. А как могло быть по-другому?
Со временем у них на руках появились кольца. Я все реже общался с ней, понимая, что это не совсем тактично и чувствовал, как придуманная однажды история уходит от меня, покидает навсегда. Возможно, в силу собственного эгоизма, казалось, что прежние редкие встречи, совместные поездки будут длиться вечно и когда-нибудь, позже, при случае... Удивительно, но в ту пору ничего от нее не хотел, достаточно было ее видеть, говорить ничего не значащие слова, ощущать огонь случайных эмоций и снова расставаться. А может, я сейчас обманываю себя, как обманывал и тогда?
Позже я встречал их, гуляющих с маленькой девочкой с синдромом дауна. Они всем семейством мило бродили по району, домашние и красивые со своей непридуманной судьбой. Возможно во мне не было того благородства и силы духа, как у этой пары. Смог бы я вот так, как они нести свой крест? Этот вопрос я часто задавал себе, заранее зная ответ и понимая, что хуже их. Мимолетно возникающая жалость казалась мерзкой и неправильной, больше похожей на собственное моральное несовершенство с заранее продуманным покаянием.
Потом все исчезло....
Возвращаясь в те дни, которые педантично подчистила память, я думаю, где грань между реальностью и придуманным миром. Какие иллюзии способен создавать разум, оперируя чувствами, эмоциями, представлениями. Может и эта история лишь результат фантомных болей стареющего мозга? Было ли это? Я уже боюсь ошибиться. Но что-то меня все же заставляет возвращаться, думать про это видение из далекого прошлого, о том, что могло бы случиться, если бы вдруг...
Странно, вспоминая об этом, я чувствую тепло, которое пробивается через пространство. Такое тепло приносят весенний ветер, майское цветение и первая любовь. Я его чувствую, это тепло.