Он продолжал смотреть на меня, пока я не подняла ложку, не зачерпнула немного хлопьев и не поднесла ко рту, неловко проглатывая их.
Удовлетворенный, Роам встал и потянулся за курткой, свисавшей со спинки стула.
— Мне очень жаль, дорогая, но я должен идти. — Когда я взглянула на него снизу вверх, он натянул куртку и произнес скучающим тоном: — Знаю, знаю. Я обещал остаться на ужин, но…— его темная улыбка была широкой, белой и абсолютно убийственной, — …ты знала, каким я был, когда вышла замуж за меня.
Мои губы сжались.
Он насмехался надо мной. Конечно, а почему бы и нет? В конце концов, я была здесь только для того, чтобы развлечь его.
Отнеся свою чашку к раковине, он осторожно поставил ее, прежде чем подойти ко мне. Он стоял рядом со мной, глядя на меня сверху вниз, и я отказывалась смотреть ему в глаза.
— Я не знаю, когда буду дома. Ты же знаешь, как непредсказуемы мои дни. Что принесет сегодняшний день? Разрушение? Пытка? Анархия? Убийство? — Он не ждал ответа, поэтому я промолчала, но, когда его рука дернулась ко мне сильно и быстро, захватив мой подбородок пальцами, заставив мою голову быстро подняться, я вздрогнула, сбив миску с хлопьями на пол.
Ложка подпрыгнула, позвякивая, пока не упала в беспорядок внизу. И когда Роам приблизил свое лицо, я напомнила себе, что любая реакция может разозлить этого маньяка.
Я молчала и не шевелилась, а он процедил:
— Не ревнуй, дорогая. — Затем он усмехнулся, позволяя едким словам омывать меня. — Ты знаешь, я тебя так люблю.
Я закрыла глаза и продолжила дышать. Театральность была излишней, и когда Роам отпустил мое лицо, он повернулся и ушел, оставив меня дрожать на своем месте.
Из соседней комнаты он добавил:
— Убери это дерьмо.
Взгляд Поллукса был прикован к удаляющейся фигуре Роама, и когда он ушел, мужчина посмотрел на меня, сильно нахмурив лоб. Его озадаченный вопрос повис в воздухе.
— Что ты с ним сделала?
Капельки молока от моей разлитой каши капали с островка на пол.
Мой ответ прозвучал слабо даже для моих ушей.
— Я понятия не имею.
После инцидента на кухне Поллукс проводил меня обратно наверх, но когда я заметила, что он ведет меня обратно в гардеробную, я остановилась, повернулась к нему и без всякого стыда умоляла:
— Пожалуйста, не сажай меня обратно туда.
Его брови опустились.
— Я должен.
О Боже. Он наказывал меня.
— Я знаю, что втянула тебя в неприятности, и мне очень жаль, но я не могу туда вернуться. — Мое дыхание уже начало становиться тяжелым. — Я не могу. — Рефлекторно моя рука потянулась к низу живота. — Пожалуйста, не заставляй меня.
Через мгновение взгляд Поллукса остановился на моем животе.
— У тебя действительно там ребенок или придумала это дерьмо, чтобы вызвать сочувствие?
— Это реально, — покляась я, затем подняла три пальца в грустной попытке пошутить. — Честь бойскаута.
Казалось, он обдумал это.
— Мне нужно принять душ, так что ты должна вернуться туда, — но когда мои глаза расширились, и я попыталась возразить, он резко оборвал меня, — но я вернусь. Дай мне полчаса.
Я знала, что не в том положении, чтобы торговаться, но слова вылетели прежде, чем я успела их остановить.
— Десять минут.
И, к моему удивлению, брови мужчины приподнялись. Он со смехом вторил этому движению, прежде чем возразить:
— Пятнадцать.
Мои губы сжались, но я кивнула, и он покачал головой, все еще посмеиваясь над моей наглостью.
Как только дверь начала закрываться, я бросилась вперед и в отчаянии закричала:
— Подожди. Можно я пойду с тобой?
Дверь захлопнулась, и Поллукс издалека крикнул:
— Пятнадцать минут.
Я терпеливо ждала, пока стены вокруг меня рухнут. Я закрыла глаза и постаралась выровнять дыхание, а когда шаги приблизились, я вскочила на ноги. Как и было обещано, дверь снова открылась, и появился только что принявший душ Поллукс в светло-голубых джинсах, обтягивающей серой футболке с длинными рукавами и черных повседневных кроссовках.
Он выглядел лучше, и, поскольку он был добр ко мне, я сказала ему об этом.
— Ты хорошо выглядишь.
Поллукс прищурился, прежде чем дернуть подбородком в сторону двери. Мне не нужно было повторять дважды. Я вышла из комнаты и подождала, пока он обойдет меня. Пока мы шли и шли, у меня возникло ощущение, что куда бы мы ни пошли в этом доме, нужно было время, чтобы добраться туда, и когда мы спускались по лестнице к входной двери, у меня возникло безумное ощущение, что он собирается меня отпустить.
Я должна была знать лучше.