Боже. Это было горячо.
Была бы я уродом, если бы признала, что любопытная часть меня хотела посмотреть?
Наш забытый Дэви оглянулся сначала на Мину, потом на меня.
— Что?
Я пожала плечами.
— Извини, приятель. Думаю, он хотел ее больше.
Он поднялся со своего места, все еще глядя на коридор, по которому Алессио унес Кару, потом он стал идти в противоположном направлении, торопливо бормоча что-то по-португальски и выглядя чуть-чуть обиженным. Мне показалось, что он немного разозлился из-за того, что его использовали.
— Пока, Дэви, — покаянно крикнула Мина ему вслед, а затем оглянулась на меня, грустно нахмурившись.
— Я знаю. — Бедный парень. Я как-нибудь заглажу вину перед ним.
После нескольких минут сидения в неловком молчании Мина тихо сказала:
— Итак, мы просто подождем или?.. — В этот самый момент из-за закрытой двери, где-то дальше по коридору, Кара застонала так громко, что это граничило с криком.
Губы Мины скривились в отвращении, и это было справедливо. В конце концов, Алессио был ее братом.
Мои собственные брови приподнялись, и мы с Миной быстро встали.
— Пора идти.
— Ага. — Она выплюнула это слово, как вчерашний жевательный табак.
И мы пошли прочь.
Шесть часов спустя, сидя перед телевизором, я услышала, как подъехала машина, а выглянув в окно, узнала черный BMW M2 Алессио. Кара вышла из машины, держа туфли в руках, сумочку под мышкой. Она вышла из машины, не оглянувшись.
Он уехал, а я встала. Прошла минута, и, слегка нахмурившись, я открыла дверь еще до того, как Кара постучала. Она была в полном беспорядке. Растрепанная до неузнаваемости. Мне стало интересно, помнит ли Кара вообще, как стучать?
Мои брови приподнялись.
Один взгляд сказал мне, что у нее был за день.
Ее волосы были растрепаны и спутаны. Тушь размазалась по щекам. Вокруг рта размазана губная помада, губы розовые и опухшие. И она выглядела ошеломленной.
Кара, пошатываясь, вошла внутрь, и мои губы скривились. Она машинально прошла весь путь до моего дивана, а когда медленно заползла на него, со вздохом опустившись на живот, потянулась к подушке и крепко ее обняла. Ее губы прижались к ней, когда все, что она продолжала делать, это моргать в никуда. Ожидание заставило меня нервничать.
Я стояла прямо перед ней и ждала. Когда она ничего не сказала, я подсказала:
— Ну?
Кара моргнула, взгляд ее был туманным. Ее ответ прозвучал наполовину приглушенно из-под подушки, в которую она сейчас пускала слюни.
— Я ничего не чувствую.
Мои брови нахмурились.
— Это хорошо или?.. — Она утвердительно хмыкнула, и когда я посмотрела на ее жалкое тело, тихонько рассмеялась. — Проклятие, девочка. Финал. Разве я не говорила тебе, что мы справимся? Тебя отымели.
Смех покинул ее. Все еще с туманом в глазах, она ошеломленно произнесла:
— В этом-то и дело. Он даже никуда не входил. Мы просто, — ее голос звучал отстраненно, — играли. — Она облизнула губы, затем повернулась, чтобы хмуро посмотреть на меня. Именно тогда она прошептала: — Со мной никогда раньше так не играли.
Ну, черт. Теперь мне стало любопытно.
— Как?
— Как будто он хотел доставить мне удовольствие так сильно, чтобы я умерла от этого. — Ее тон был задумчивым.
Хорошо. Это было очень конкретно.
Я села на свой деревянный журнальный столик, терпеливая и настороженная, когда на ее лице промелькнула целая гамма эмоций. И когда она, наконец, остановилась на меланхолии, я не ожидала того, что она сказала медленно и решительно.
— Я собираюсь сделать этого человека своим мужем.
Мое выражение лица было ошеломленным, я сделала крошечный двойной вздох.
Простите, мэм?
Кара не говорила о браке. Это была буквально единственная вещь, которой она была рада больше всего, когда ушла из своей семьи, что ее не будут принуждать к браку, поскольку она никогда не хотела быть привязанной к кому-либо. Она назвала это смертным приговором. И вот она говорила о том, чтобы найти себе мужа.
Невероятно. Я была ошеломлена и потеряла дар речи.
Каким-то образом этот сломленный и весь в шрамах мужчина невольно восстановил скрытую и настороженную часть сердца Кары.
Вопрос был в том, позволит ли он ей восстановить поврежденную часть его души?
Глава 9
Настасья
В ту секунду, когда я проснулась с сильной головной болью, я должна была догадаться, что что-то не так. Лоб наморщился, когда я распахнула шторы и, прищурившись, посмотрела в серое утро. Крупные капли дождя упали на мое оконное стекло. Возможно, это тоже должно было меня насторожить.