Вик устроил шоу, разглядывая меня с ног до головы в моем тедди. Мои соски болезненно набухли под кружевом, заставляя меня еще больше осознавать свое томление.
— Ты меня знаешь, — вот и все, что он сказал, откинувшись в тень и ухмыльнувшись так, что я поняла, мы оба выиграли.
Моя ухмылка была чисто внутренней, и я знаю, что это было жалко, но этот небольшой обмен репликами сделал мой вечер лучше.
Было забавно, как человек мог перейти от самого высокого максимума к самому низкому за такой короткий промежуток времени.
Я должна была знать, что она будет причиной.
И когда она подошла к нему, мои глаза были прикованы к ним, спина выпрямилась, я приняла защитную стойку.
— Вик, детка, — пробормотала Лаш своими надутыми, перекачанными губами. Ее ресницы красиво трепетали. — Ты можешь помочь мне?
Вик ответил:
— Могу попробовать. Тебя кто-то беспокоит?
Она стояла рядом с ним. Слишком близко. И в тот момент, когда она засмеялась, я закатила глаза.
— Нет, глупенький. — Ее рука коснулась его плеча. — У меня зуд, до которого я не могу дотянуться. — Ее голос многозначительно понизился. — Я думала, может быть, ты почешешь его.
О, Боже. Я была так близка к тому, чтобы втоптать эту сучку в землю.
Итак, голос Вика понизился до такого же многозначительного тона, и он лукаво ответил:
— Почему бы тебе не показать мне, где этот зуд, и, может быть, мы что-нибудь придумаем?
Я осторожно опустила стакан, который держала, и пошла.
Подняв край барной стойки, я вышла из-за своего рабочего места, внутри меня разгоралась искра гнева.
Лаш повернулась, приподняв крошечную юбку, чтобы обнажить изгиб своих ягодиц. Она оглянулась через плечо и надула губы.
— Прямо здесь.
Мое сердце начало биться быстрее.
Ага. Этого не должно было случиться.
Вик и Лаш?
Только через мой труп.
Его взгляд скользнул вниз к ее ягодицам и задержался там надолго. Я продолжала идти. Он наклонился, протянул руку и взялся за ягодицу. Она ахнула, как будто он вошел в нее, и мне захотелось вырвать. С хитрой улыбкой он небрежно произнес:
— Вот. Довольна?
Но Лаш повернулась лицом к нему, изобразила совершенно невероятную застенчивую девчонку, опустив подбородок и покорно покачав головой.
— Даже не близко, — пробормотала она, и мои каблуки приблизили меня достаточно близко, чтобы я сделала то, что хотела.
Я протянула руку, запустил пальцы в ее волосы и потянула. Жестко.
Лаш взвизгнула, пытаясь оторвать мои руки от себя. Вик моргнул, а затем вскочил со стула с недоверчивым:
— Нас! Какого хрена?
Но я была в ярости, и из-за этого я говорила прямо ей на ухо:
— Ты либо глухая сволочь, либо просто тупая. Я еще не определилась.
Еще один сильный рывок, и Лаш упала на колени с криком, от которого люди повернулись, чтобы посмотреть на нас.
— Отпусти меня, корова!
Вик потянулся к моим рукам, его пальцы наткнулись на мои.
— Господи, Нас! Отпусти!
Не мигая, мои пальцы сжались в ее волосах, когда я наклонилась и произнесла:
— Я предупреждала тебя. Ты не послушала. Сейчас я тебя трахну, сука.
— Помогите! — закричала она, и с противоположной стороны клуба прибежал Лев.
— Настасья, — попытался он вразумить меня, спокойно положив руку мне на плечо. — Отпусти ее.
— Нет, — процедила я сквозь стиснутые зубы.
— Нас, — прорычал Вик. — Люди достают телефоны. Отпусти ее, черт возьми.
И поскольку мне было больно, я выдавила:
— Да пошел ты.
Но он ловко обращался со своими пальцами, и в ту же секунду, когда моя рука разжалась, я закричала:
— Нет! — и снова потянулась к тяжело дышащей сучке.
Лаш отшатнулась назад со страхом в глазах и закричала:
— Ты психованная сука!
О, милая. Ты понятия не имеешь.
Я хотела броситься на нее, но была перевернут вверх ногами, когда меня тут же перекинуло через жесткое плечо. Это плечо впилось мне в живот так сильно, что стало больно. Я выдавила:
— Отпусти меня!
Вик прорычал:
— Тебе, черт возьми, нужно успокоиться, — он прошел по коридору, открыл дверь и вошел в темное пространство. Знакомый запах чистящих средств подсказал мне, что мы находимся в подсобке уборщика. В тот момент, когда он закрыл за нами дверь, зажегся свет, и он поставил меня на ноги. Мои колени задрожали, когда его взгляд сверкнул на меня, и он рявкнул:
— Ну и что? Как это работает? Тебе разрешено обедать со своим бывшим женихом, мужчиной, ради которого ты когда-то бросила меня, а мне даже нельзя разговаривать с другой женщиной. Так?
Мое сердце билось так быстро, что казалось, колибри металась в моей груди.
— Говори, — потребовал Вик, но у меня не было слов, только чистые эмоции.