Я понимала. И ничего из этого не устраивало меня.
Алессио не был глупым человеком. Поэтому, когда он сказал:
— Я не знаю, каковы его обстоятельства, но если он говорит, что ему нужны деньги, я склонен ему поверить, — это меня сломало. Потому что я не знала.
Хронология совпала. Аника была права. И мои внутренности горели осознанием.
Вик не изменял мне. Он работал. И я наказала его за это, надрав ему задницу.
Я почувствовала себя плохо. Дыхание оставило меня.
Я закрыла глаза, глубоко вздохнула и прошептала:
— О нет.
Что я сделала?
Вместо того чтобы спросить его об этом, я все предполагала, судила и неверно истолковывала. Все это, и он все еще заботился обо мне, спал рядом со мной, давал мне свою силу, когда у меня ее не было.
Меня осенила внезапная мысль.
Я злодей в нашей истории?
Мои глаза открылись, и я сморгнула жжение за веками. Я слегка покачивалась и сжимала руки вместе, просто нуждаясь в движении. Мой голос был тихим.
— Думаю, я совершила огромную ошибку, Лес.
Когда я посмотрела на него, выражение его лица было озабоченным.
— Могу ли я помочь?
— Нет. — Я фыркнула едким смехом, прежде чем провести холодными руками по лицу и положить их на теплые щеки. Стыд пронзил меня красными горячими волнами. — Никто не может.
Внутреннее смятение подорвало мой рассудок, и спустя долгое время после того, как Алессио отвез нас к себе домой, а затем я поехала домой к себе, я сидела одна в темноте и тщетно пыталась собрать воедино кусочки этой головоломки. Но я не могла. Я просто не могла.
Ничего из этого не имело смысла.
Чувствуя себя немного потерянной и довольно одинокой, мне нужна была ясность, поэтому я пошла к Саше, открыла дверь и вальсирующей походкой вошла в его кабинет. Он сидел, глядя на документ в своей руке. Я легонько постучала, и он нахмурился, когда поднял голову.
Он выглядел усталым. И да, я поняла, что каким бы дерьмовым он себя не чувствовал, это была его вина, но он все равно был моим братом.
Я подняла пальцы в легком взмахе.
— Настасья, — небольшая улыбка, приподнявшая его рот, была почти грустной. — Я не ждал тебя.
— Ты когда-нибудь ждал? — Я чуть не усмехнулась.
— Нет. — Его улыбка стала шире. — Полагаю, что нет.
Далее последовала тишина и очень большая.
Я хотела разгрузиться. Я хотела сказать ему сотни вещей, о Филиппе, о Вике, но один взгляд на его усталое лицо сказал мне, что сегодня не тот день. А я всегда была милосердной сестрой.
Он говорил без эмоций.
— Ты собираешься просто стоять там весь день или будешь орать на меня, как планировала?
Меня охватила глубокая печаль.
Это то, что он думал обо мне? Была ли я действительно такой ведьмой?
Я нахмурилась, когда вошла в комнату, опустила взгляд и почти обиделась.
— Я не собиралась на тебя кричать.
— Нет? — Саша грубо усмехнулся, но юмора в этом не было. Ни капли. Его вздох звучал побеждено. — Я думаю, ты можешь быть единственной.
О, черт.
Нет. Мне это не нравится. Нисколько. И вдруг мои ноги зашевелились.
Я не знаю, почему я это сделала. Мы не были такой семьей. Но я чувствовала, что нуждаюсь в этом почти так же сильно, как и он.
Мои ноги несли меня к нему, к спинке его стула, а он с опаской наблюдал за мной. Когда я встала прямо позади него, то положила руки на его широкие плечи и наклонилась, скользя руками вокруг него. Он не отреагировал. И, да, это было неловко, но я решила побороть это противное чувство, закрыв глаза и вдыхая странно успокаивающий древесный запах его парфюма.
Я крепко обняла брата, уткнувшись носом в его плечо, а затем тихо произнесла:
— Все будет хорошо, Саш. — Я закончила на выдохе.
Казалось, что прошла целая вечность, и как только я подумала отпустить его, его рука легла на мое предплечье. Осторожно и легко, как будто он не знал, что делать с лаской.
Господи. Что-то в этом заставило меня наполниться печалью.
Мой брат, возможно, не был хорошим человеком, но он сделал все, что мог, в той жизни, в которой он родился. За несколько лихорадочных лет он прошел путь от главы семьи до босса мафии и владельца клуба. Должно быть, для него это было трудно, как просить хищника перестать охотиться на слабых, когда это было все, что он когда-либо знал.
Это было почти жестоко. В конце концов, вы же не станете просить льва стать веганом.
И, Господи, он пытался. Он так старался.
Рука Саши нежно сжала мою руку, и он откашлялся, прежде чем заговорить.
— Тебе что-то нужно?
— Нет. — Я отстранилась, но позволила своим рукам задержаться на его плечах.
Задай вопрос.
Он повернулся ко мне лицом, его скучающее моргание и небрежное движение велели мне выплеснуть это.
Спроси его.
— Мне просто интересно…
Просто спроси. Скажи это.
Скажи: «Сколько зарабатывает Вик?»
— Да, — нетерпеливо подсказал Саша.
И хотя вопрос так и остался на кончике моего языка, мой желудок сжался от сожаления, когда я откашлялась, покачала головой и вместо этого сказала:
— Мне интересно, не хочешь ли ты разделить со мной ужин. Я бы не отказалась от китайской кухни, но не хочу есть в одиночестве, — Он настороженно смотрел на меня, как будто знал, что изначально я собиралась сказать не это. Итак, на всякий случай я добавила: — Кроме того, я подумала, что тебе не помешает компания.
Трусиха.
Осторожный, немного запоздалый ответ моего брата заставил меня мягко улыбнуться.
— Конечно. Я хотел бы.
Как оказалось, мне самой не помешает компания. Даже если этой компанией будет Саша.
Глава 13
Настасья
Я собиралась трахнуть суку.
Пока я продолжала смотреть на провинившуюся пару, мои губы сжались, и я вспоминала, что я сделала так плохо в своей короткой жизни, что меня так наказали.
Я была порядочным человеком. Я не склонялась ни к чему, ни к хорошему, ни к плохому, но я занималась своим делом, когда это было необходимо, и вмешивалась только тогда, когда это требовалось. Всегда не жалела улыбки для детей и пожилых людей. Я хорошо ела. Не пила лишнего. Не прикасалась к наркотикам с тех пор, как мне исполнилось двадцать лет. Да, у меня были отношения, но я была верной, доброй и щедрой по отношению к самым близким мне людям. Воспитанная православной, я больше не придерживалась какой-либо конкретной религии, никогда не завидовала и не высмеивала кого-либо за их убеждения. Я пожертвовала одежду и деньги на благотворительность, спонсировала ребенка в стране третьего мира и пыталась внести свой вклад, чтобы быть добрее к окружающей среде.
Конечно, я могла бы быть добрее к людям, но встречали ли вы кого-нибудь?
Они отстой.
Если бы я могла завернуть свою жизнь в аккуратный маленький бантик, я не была бы плохим человеком, я не совершила никаких серьезных ошибок, и моя семья любила бы меня.
Итак, почему жизнь настаивала на том, чтобы быть бешеной сукой для меня?
Моя кровь кипела, когда я кипела внутри, мое лицо было картиной спокойствия. Музыка гремела, и я бросила взгляд на сцену, где Бриллиантовая дюжина «Сердцеедок» танцевала в своих маленьких сексуальных нарядах. Аника проскользнула мимо меня, потянулась за бутылкой Patrón Gran Platinum и без усилий налила шоты. Сегодня она была одета как распутная Красная Шапочка. Наша новая барная стерва, Франческа, двигалась вокруг нас в безупречном танце, выполняя заказы на ходу. Костюм наездницы, который она носила, был настолько крошечным, что изгиб ее задницы обнажался каждый раз, когда она тянулась за бутылками с ликером на верхней полке.
Я знала, что у некоторых женщин были проблемы с тем, как мы были одеты, но я считала, что это угнетает только тогда, когда вы чувствуете себя угнетенными, а ни одна из девушек здесь этого не делала. На самом деле, большинство из нас чувствовало себя вдохновленным тем фактом, что мы могли заставить мужчину сделать практически все, что бы мы ни попросили, просто сверкнув сантиметром кожи.