— Пожалуйста, не сажай меня обратно туда.
Его брови опустились.
— Я должен.
О Боже. Он наказывал меня.
— Я знаю, что втянула тебя в неприятности, и мне очень жаль, но я не могу туда вернуться. — Мое дыхание уже начало становиться тяжелым. — Я не могу. — Рефлекторно моя рука потянулась к низу живота. — Пожалуйста, не заставляй меня.
Через мгновение взгляд Поллукса остановился на моем животе.
— У тебя действительно там ребенок или придумала это дерьмо, чтобы вызвать сочувствие?
— Это реально, — покляась я, затем подняла три пальца в грустной попытке пошутить. — Честь бойскаута.
Казалось, он обдумал это.
— Мне нужно принять душ, так что ты должна вернуться туда, — но когда мои глаза расширились, и я попыталась возразить, он резко оборвал меня, — но я вернусь. Дай мне полчаса.
Я знала, что не в том положении, чтобы торговаться, но слова вылетели прежде, чем я успела их остановить.
— Десять минут.
И, к моему удивлению, брови мужчины приподнялись. Он со смехом вторил этому движению, прежде чем возразить:
— Пятнадцать.
Мои губы сжались, но я кивнула, и он покачал головой, все еще посмеиваясь над моей наглостью.
Как только дверь начала закрываться, я бросилась вперед и в отчаянии закричала:
— Подожди. Можно я пойду с тобой?
Дверь захлопнулась, и Поллукс издалека крикнул:
— Пятнадцать минут.
Я терпеливо ждала, пока стены вокруг меня рухнут. Я закрыла глаза и постаралась выровнять дыхание, а когда шаги приблизились, я вскочила на ноги. Как и было обещано, дверь снова открылась, и появился только что принявший душ Поллукс в светло-голубых джинсах, обтягивающей серой футболке с длинными рукавами и черных повседневных кроссовках.
Он выглядел лучше, и, поскольку он был добр ко мне, я сказала ему об этом.
— Ты хорошо выглядишь.
Поллукс прищурился, прежде чем дернуть подбородком в сторону двери. Мне не нужно было повторять дважды. Я вышла из комнаты и подождала, пока он обойдет меня. Пока мы шли и шли, у меня возникло ощущение, что куда бы мы ни пошли в этом доме, нужно было время, чтобы добраться туда, и когда мы спускались по лестнице к входной двери, у меня возникло безумное ощущение, что он собирается меня отпустить.
Я должна была знать лучше.
К сожалению, как раз перед тем, как мы подошли к огромному входу двойной ширины, он резко повернул налево, ведя в комнату с чрезмерным количеством диванов. Он бросился на один из них, откинулся на спинку и устроился поудобнее. Я осторожно села в одинокое кресло с подголовником, и когда он вытащил, казалось бы, из ниоткуда пульт, я с интересом наблюдала, как он нажал кнопку, и пол начал подниматься.
Огромный телевизор выехал из пола, и я замерла.
Твою мать. Это было потрясающе.
Поллукс переключил каналы и остановился на популярном реалити-шоу. Я хорошо знала это шоу. Я была просто удивлена, что ему это тоже нравилось.
Мы молча смотрели, пока входная дверь не открылась, затем не закрылась, и к нам подошел еще один мужчина в спортивных штанах и толстовке с капюшоном. Поллукс посмотрел на мужчину, потом снова на телевизор.
— Где ты был?
Мужчина расстегнул куртку.
— Я был в спортзале, а это именно то место, где ты должен быть, ленивый говнюк. — Он сбросил капюшон, и я моргнула, сбитая с толку. Он свирепо посмотрел на мужчину на диване. — Ты подводишь команду, Пол.
Быстрый взгляд с одного на другого заставил меня поднять брови.
О Боже. Их было двое.
Поллукс пробормотал:
— Как видишь, я нянчусь, — и его близнец наконец заметил меня.
Но когда он это сделал, его глаза медленно, восхищенно окинули меня взглядом, а когда он заговорил, его голос стал на ступень ниже. — Черт. Я с ней понянчусь. — Он ухмыльнулся, и, признаюсь, это было довольно ошеломляюще. Затем он похлопал себя по коленям и хрипло сказал: — Подойди, детка. Присядь.
Это было забавно, и именно поэтому я повернулась, чтобы скрыть улыбку, но это было так глупо, что его брат громко застонал.
— Ты должен перестать говорить такое дерьмо, Каз. Ты подводишь нас.
— Что? — Мужчина пожал плечами. — Она смеется. Ей понравилось. Это было забавно, правда, милочка?
— Ну да, она заложница, и она беременна, — скучающе сказал Поллукс. — Не знаю, насколько я бы верил ее словам. И она принадлежит Роаму, так что, ты знаешь. Не слишком привязывайся.
Боже. Я даже не хотела об этом думать.
И лицо его брата стало серьезным.
— Что она сделала?
Я коротко ответила:
— Она ничего не сделала. Она даже не знает, почему она здесь.
Мужчина глубоко вздохнул.
— Облом. — Он подошел и протянул мне руку. Увидев мое колебание, он мягко произнес: — Давай. Возьми. Я милый близнец. — Когда я посмотрела в его глаза, все, что я увидела, было добротой. Он чем-то напомнил мне Вика. Я взяла его протянутую руку, и он сжал ее, прежде чем сказать: — Я Кастор. Или Каз, если угодно.
— Настасья.
Кастор сел на подлокотник рядом со мной, повернулся лицом ко мне, затем наклонился и с любопытством спросил:
— А если серьезно, дорогая, можешь сказать дяде Казу, что ты сделала?
Мой взгляд опустился на его нос, и я заметила две маленькие серебряные заклепки с обеих сторон.
Хорошо, и так…
Поллукс = проколотая носовая перегородка.
Кастор = сережка в каждой ноздре.
Простой идентификатор.
Я подумала и честно ответила:
— Я думаю, что я залог. — Мои глаза встретились с его, когда я сказала: — Думаю, Роам обиделся на то, что сказал или сделал Вик…
Но Каз остановил меня, подняв руку.
— Вик? Как в… — Он сделал гримасу. — Виктор, гребаный русский? Тот самый Виктор?
Меня охватило замешательство, когда я слабо подтвердила:
— Виктор Никулин.
Поллукс сел и посмотрел мне прямо в глаза, пробормотав:
— Ну, это многое объясняет.
Брови Каза приподнялись.
— Уф. Теперь я знаю, почему ты здесь. Роам не слишком доволен твоим мальчиком.
Да неужели? Я не могла и половины сказать.
— Ага. Я сообразила, что отсюда и вся эта история с похищениями.
Мой сарказм повис в воздухе между этими двумя братьями, и, пока Каз ухмылялся, Поллукс тихо фыркнул через нос.
Но один вопрос не давал мне покоя. Часть меня хотела получить ответ, в то время как другая уже знала его.
— Ты собираешься убить меня?
Поллукс не ответил, но его пассивное лицо сказало все, тем самым дав мне ответ.
Между тем, Каз не торопился с ответом, но его трезвый ответ был гораздо более пугающим, чем ответ его брата, потому что он посмотрел мне в глаза, чтобы произнести его.
— Если Роам попросит меня.
Хорошо.
Я знала, где я находилась. К сожалению, это было на нетвердой почве.
— Что я могу сделать? — тихо спросила я.
И пока братья переглядывались, я переводила взгляд с одного на другого, молча выпрашивая ниточку, умоляя хоть крупицу информации, которая могла бы мне помочь. Кастор бросил взгляд на брата, и Поллукс покачал головой, нахмурившись.
Итак, когда Кастор выдохнул, начав со слов:
— Смотри…
Поллукс оборвал его кратким:
— Кастор.
Мужчина рядом со мной замкнулся в себе, его челюсти сжались, и когда я взглянула на него с печалью и отчаянием в глазах, он повернулся и произнес очень медленно, очень обдуманно:
— Я не могу помочь тебе, дорогая. Никто не может. Но если ты когда-нибудь почувствуешь, что с Роамом тебе грозит опасность…
— Богом клянусь, мужик, — перебил Поллукс.
— …просто скажи ему, что ты голодна, — серьезно закончил Кастор.
Это привело к тому, что Поллукс раздраженно выкрикнул:
— Каз. Бл*дь!
Добрый близнец продолжил:
— Если понадобится, я пущу тебе пулю в голову, черт возьми, детка. — Мой желудок сжался от этих слов, но он похлопал меня по колену и закончил искренним: — Но я действительно надеюсь, что мне не придется.
С этими словами он встал и вышел из комнаты, а его брат сердито посмотрел на него. И когда я взглянула на мужчину на диване, его жесткий взгляд упал на меня с тяжестью грузовика, когда он процедил: