Он замолчал, чувствуя на себе внимательный взгляд Мамонова. Слегка добавил раздражения в жест, дескать, спрашивай, чего хотел.
— А ты от меня ничего не утаил, Николай Юрьевич? — прищурился Георгий.
— Ничего, кроме конфиденциальной информации.
— Кто его родственники, имеют ли связи с Шуйскими или Ушатыми?
— Мы эту версию тоже отработали, князь. Капитан служит государю, у него нет вассальных обязательств ни перед кем. Близкие родственники — да. Они вассалы князей Пожарских.
— Пожарские из корня Рюрикова, — медленно произнес Мамонов. — Насколько мне известно, в Москве существует оппозиция Гедиминовичам, и она весьма разветвленная. Мой шустрый сынок, подначиваемый вами, загасил Источник Ушатых, и это возбудило столичное боярство. Мог ли кто-то выйти на твоего Трегубова и совсем не деликатно попросить уничтожить мальчишку? «Арбалет» — структура военная, тренировки зачастую проходят с боевым оружием. Несчастные случаи иногда случаются.
Георгий наклонился вперед, отчего кожа кресла заскулила под тяжестью его тела.
— Вы проверяли внезапные и немотивированные доходы капитана Трегубова? Непонятные транзакции или переводы по статье «благодарность, меценатство и прочее»?
— Не ищи заговора там, где его нет, князь, — твердо произнес Иртеньев, внутренне холодея от собственной глупости. Именно в этом направлении он не дал приказа копать, обойдясь служебным расследованием. Да и не было повода. Капитан не жил на широкую ногу, даже изредка жаловался, что помощь родственникам жены сжирает его доходы.
— Я хочу поговорить с Трегубовым, — потребовал Мамонов.
— Не могу позволить, Георгий Яковлевич! И так с этим случаем нехороший шум поднялся, опытный специалист сидит дома, я не могу планировать операции! А если ты убьешь человека в пылу мести?
— Постараюсь оставить его живым.
— И ты говоришь это с таким спокойствием? — изумился воевода. — Князь, я готов выплатить виру за твоего сына, и на этом будем считать инцидент исчерпанным.
— Николай Юрьевич, а ты знал, что император именно на такой вариант рассчитывал? — нехорошо улыбнулся Георгий. — Не жаль своих пальцев?
— При чем здесь мои пальцы? — изумился Иртеньев, лихорадочно готовясь к бою. Его защита стала проявляться в виде едва заметных серебристо-голубых молний.
— При том, что мне позволено их тебе сломать, — князь продолжал улыбаться, разглядывая магический доспех воеводы, словно прикидывал, в какую точку нанести удар.
Между двумя крепкими мужчинами возникло магическое поле, взвихряя воздух и опасно расширяясь по кабинету.
— Господи, что за чушь, князь, — капля пота скатилась по щеке Иртеньева. — Ты всерьез хочешь покалечить меня, Георгий? Смысл?
— Никакого смысла, Коля, всего лишь справедливая плата за оскорбление, — кивнул Мамонов, формируя щит и одновременно с ним ударную магоформу. — Поэтому дай мне возможность встретиться с Трегубовым. Не верю я в такое удивительное совпадение, где пересеклись мой сын, волкодав и его оружие с боевыми патронами.
— Моя вира не устраивает? — воевода благоразумно «выключился», понимая, что может пострадать не только он и его кабинет, но и большое количество гражданских служащих, сидящих в других комнатах.
— В таком раскладе — нет, Коля, — покачал головой Георгий. — У меня будет требование: проведи финансовое расследование счетов Трегубова с допуском моих спецов. Если твой капитан действительно чист с этой стороны, я, так и быть, возьму с тебя легкую виру, как с отличного начальника, горой стоящего за своих подчиненных.
— Не иронизируй, князь, — устало шевельнулся Иртеньев. — Я допущу твоих аудиторов, но под служебную подписку о неразглашении. Сам понимаешь, рисковать я не могу.
— Принято, — расслабился и Георгий. — Я всегда знал, что ты умный и хитрый человек. Даже сейчас пытаешься строить комбинации. Но я согласен на это условие. Надеюсь, твои люди преданы только государю, и не играют на стороне.
Он встал и протянул руку воеводе. Иртеньеву тоже пришлось подняться и проводить гостя до двери.
— Я пришлю сегодня двух парней, — сказал на прощание Мамонов. — Надеюсь, им никто препятствовать не будет?
— Не переживай, дам распоряжение выписать временный пропуск, только фамилии их сбрось сообщением на телефон, — воевода проводил взглядом князя, и как только тот вышел из приемной, обессиленно махнул рукой адъютанту, сидевшему с бледным видом.
— Досталось, Петя? — участливо спросил он офицера с капитанскими погонами.
— Пришлось прикрываться, иначе бы раздавило фоном, — поднялся на ноги адъютант. — С вами все в порядке, господин воевода?
— Да, немного покуражились с князем, — усмехнулся Иртеньев. — Хорошо, вовремя спохватились. Принеси-ка мне бутылочку коньяка и чай с лимоном. И на полчаса меня ни для кого нет.
— Слушаюсь, ваше превосходительство, — вытянулся Петр и бросился выполнять просьбу начальника.
А Иртеньев вернулся в свое рабочее кресло и рухнул в него, как будто разом обессилел, а ноги не держали вовсе от пережитого.
— Ну, и сука ты, Жора! — выдохнул Глава ГСБ. — Решил прогнуть «Арбалет»? Знаю я, откуда ветер дует. Злобу свою держишь за давние события. Хрен тебе, а не Дрозда на блюдечке!
2
— Андрей, а может, мы сходим куда-нибудь, погуляем? — накручивая на палец тонкий локон, поинтересовалась Нина Захарьина во время последней перемены, подойдя к нашей компании.
Стало интересно, что до сих пор игравшая в скромницу близняшка вдруг довольно смело предложила «подружить». Данька почему-то покраснел, а Мишка Кочубей расплылся в улыбке и сразу стрельнул глазами в сторону девчонок, о чем-то оживленно беседующих в дальнем конце коридора. Намекал на Веронику, что ли?
— Ммм… — замычал я, не зная, как выпутаться из этой ситуации. После «героического» освобождения близнецов Захарьиных чувствовал себя не в своей тарелки. Стыдно было, честно говоря. Как будто затеял грязную игру за их спинами, а признаться не могу. Теперь Нина воспылала желанием отблагодарить спасителя, и ее активность стала очень заметной. Княжна Елецкая сердито сверкала глазами, пытаясь выяснить причину столь странного поведения красотки-брюнетки, а Лидия только улыбалась, как будто знала больше положенного. — Слушай, Нина, я даже не знаю, куда можно пойти, да еще зимой.
— В «Стрельце» на выходных будут танцы, — улыбнулась Захарьина. — Владелец обещал пригласить несколько модных столичных групп. Живая музыка, коктейли… Не одними же бронекостюмами и тренировками жизнь заканчивается!
— Может, тогда всем классом рвануть? — выручил меня Кочубей, чувствуя мою скованность. — А что? До сих пор вместе не собирались, каждый сам по себе. Совместим приятное с полезным, да Андрюха?
— А где этот «Стрелец»?
— На Таганке, — подсказал Данька, у которого, наконец, странный румянец схлынул с щек. — Там большой развлекательный комплекс. Принадлежит Воронецким. О, можно с Лидой поговорить, она-то княжича Михаила знает. Замолвит словечко, чтобы нас провели в лучшую зону.
— Предлагаю арендовать зал, да и все, — ляпнул я, не подозревая, какую опасную идею подкинул девчонкам. Я-то исходил из собственных соображений. Если весь наш класс решит поехать в «Стрельца», то можно хоть как-то от приставаний Нины увернуться. Не хотелось видеть обиду и злость в глазах Вероники.
Захарьина коварно улыбнулась и побежала к подругам объявлять спонтанно возникшее предложение. А я облегченно вздохнул. Есть еще шанс увернуться от навязчивого внимания. Не имею права пользоваться доверием друзей, хотя понимаю Нину прекрасно. Она все же из боярского рода, а я целый княжич, да еще героически спасший ее из рук злодеев. Эмоции затмевают разум, как любит говорить Куан.
— Данька, а что с твоей сестрой происходит? — Кочубей тоже заметил странности в поведении Нины.
Даниил снова покраснел и промямлил:
— Не знаю я! Стукнула в голову романтика, вот и понесло лошадку по буеракам.
— На Нину непохоже, — с видом спеца заявил Мишка. — Она больше кобра, чем лошадка. Сначала изучит, оценит, а потом цапнет.