— Под твою ответственность, — не стал запрещать Захарьин, и Нина, радостно пискнув, бросилась на шею отца. — Но потом все к столу. Будем пить чай с пирогом.
Мы вышли на улицу втроём и по освещённой дорожке направились к гостевому дому, ещё недостроенному и стоящему с пустыми глазницами оконных проёмов, но зато с кровлей.
— Недавно закрыли, — пояснил Даня. — Скоро дожди, поэтому торопились, чтобы внутренние работы велись под крышей. До зимы должны успеть окна вставить, и со следующего лета можно пользоваться комнатами для слияния с Алтарём.
— Андрюша, а то, что ты рассказал про Источник Захарьиных — правда? — Нина схватила меня за локоть и прижалась ко мне, не обращая внимания на брата.
— Версия, — честно ответил я, нисколько не возражая против такого соседства с красивой девушкой. Она ведь мне сразу приглянулась, в первый день, когда мы встретились на пороге лицея. — Только версия, основанная на первичных выводах. Ни один Источник не станет менять свою структуру, если нет для этого оснований.
— Но ты не менял? — Данька нетерпеливо поглядывал на нас, медленно идущих по дорожке. — А то слухи разные ползут…
— На то они и слухи, — отрезал я. — А предположение о «водной» ипостаси Нины я дал задолго до того, как впервые оказался у вас в гостях.
— Да, это правда, — подтвердила Нина.
Я остановился, как вкопанный, ощутив тревожно взбаламутившееся энергетическое поле Алтаря. Но через мгновение сопротивление невидимого полога ослабло, и только тогда сделал два шага вперёд, чтобы убедиться в этом.
— Ты чего? — удивилась Нина.
— Стоим здесь. Дальше мне нельзя. Данька, Нина, подойдите поближе к гостевому дому. Вот так… И в разные стороны друг от друга на три шага.
Я засунул руки в карманы пальто и замер, словно впав в медитацию. На самом же деле пытался разглядеть жгутики энергий, тянущихся к своим носителям. Было довольно забавно наблюдать за радостными эмоциями Источника (то, что он живой, я давно знал, и относился к каждому из них, как и подобает — с уважением), делящегося своей энергией с близнецами. Нина улыбалась, ощутив ласковые прикосновения «водных» элементалей, живущих в симбиозе со Стихиями. Они насыщали энергетическую оболочку и проникали в кровь. Я мысленно, с осторожностью, протянул руку навстречу нежно-голубым потокам и погладил их, за что получил волну обожания. Источник Захарьиных тоже признал меня, и очень хотел, чтобы я получил частичку его Силы. Но в то же время некая часть его «сознания» понимала: со мной такой номер не пройдёт. От этого жгутики меняли цвет с голубого на жёлтый, словно раздумывали, как поступить дальше. А я, как опытный хирург, манипулировал объемами энергии, постепенно расширяя каналы. Одного взгляда на девушку хватило понять, что процесс насыщения магической маной физической и ментальной оболочки становился упорядоченным и беспрерывным. Щёки брюнетки заалели, грудь приподнималась куда чаще, а зрачки приобрели ярко выраженную синеву.
— Нина, хватит, — тихо сказал я. Прерывать процесс должны сами носители, а не посторонний человек — кондуктор, то есть я. — Медленно иди ко мне. Даня, стой на месте.
Девушка сомнамбулой подошла ко мне и схватила за руку, как будто резко потеряла опору и опасалась упасть. Я кивнул ей, показывая, что всё в порядке. Теперь такой же фокус хотел провести с Данькой. Огненные жгуты из элементалей оказались чуть менее покладистыми. Они заметались в разные стороны, пришлось послать образ языков пламени, дескать, я свой. Только тогда удалось стабилизировать каналы подпитки и расширить их, но осторожно. Мой главный принцип — не воздействовать на Источник друзей напрямую. Опосредованно помочь побыстрее активизировать искру перед инициализацией — это под силу.
— Даня, ко мне иди, — так же спокойно сказал я, заметив алые проблески в зрачках одноклассника. — Не спеши.
Усадив близнецов на скамейку, дал им прийти в себя.
— Ну как ощущения? — поинтересовался я, когда у ребят взгляд приобрёл осмысленность. — Ничего не болит? Не тревожит?
— Андрюха, это вообще что-то нереальное! — воскликнул Данька. — Меня всего распирает, как будто воздухом накачали!
— Небольшая передозировка, — я почесал затылок. — Ничего, не страшно. Советую перед сном хорошо побегать, а потом душ принять. Иначе утром ломать будет.
— А что это было, Андрюша? — Нина облизнула губы.
— Расширил вам каналы перетока, чтобы при инициации вы не грохнулись в обморок. Источник такую порцию энергии вам вбухает, что на ногах не удержитесь. Поэтому я и помогал устранить будущую проблему. Тебе, кстати, тоже нужно сбросить излишки.
— Бегом? — лукаво стрельнула глазами девушка. — Или под душем?
— Как сама считаешь нужным, — я улыбнулся в ответ. Вот же чертовка! Ведь сообразила же, как избыток магической энергии влияет на организм человека. А Нина ещё не инициирована, либидо мгновенно взлетит вверх, если уже не начало свой крутой подъём. Хлопнул в ладоши: — Так, леди и джентльмен! Встаём и дружно топаем в дом. Будем пить чай и пробовать пирог вашей мамы! Быстрее-быстрее!
Данька вскочил, подпрыгнул и помчался по дорожке, распираемый новыми ощущениями.
— Скоро сдуется, — снисходительно сказал я ему вслед, и подал руку Нине, помогая ей встать; она вдруг опять пошатнулась, словно ноги перестали её держать, и прижалась ко мне, прерывисто дыша. — О, это перебор…
— Андрей, ты очень много сделал для нашей семьи, — голос девушки дрогнул, а сама она оплела мою шею руками. — Спас меня и брата, помог разобраться с Источником… неужели у тебя нет ко мне никаких чувств?
Последний вопрос выбивался из логики сказанного, но я прекрасно осознавал, чего добивается Захарьина. И к своему стыду, был не против сделать следующий шаг. Гормональный шторм, подстёгнутый Источником, бушевал не только в Нине, но и задел меня.
— Это вовсе не из-за каких-то дурацких договорённостей, отец здесь тоже не при чём, — бормотала Нина. — Ты мне сразу понравился…
— Нина, ты выбрала не самый удачный момент, — я аккуратно расцепил её руки. — Я знаю, что говорю. Кровь играет, подпитка от Источника будоражит чувства, голова отключается.
— А когда он будет, этот момент? — воскликнула девушка. — И с головой у меня в порядке, понятно?
— Да, конечно, — я улыбнулся и подхватил Захарьину под руку, решительно потащив к дому. — Давай, ты утром проснёшься, проанализируешь свои слова, и только потом скажешь мне, не передумала ли. А там посмотрим…
— Точно? — Нина шмыгнула носом, но послушно затопала рядом, цокая каблуками сапожек. — И всё равно от своих слов не откажусь. Я могу сказать папе, что произошло возле Алтаря?
— Можешь, — я пожал плечами. Скрывать появившиеся способности не было никакой необходимости. Брюс меня давно просчитал, и накручивать лишние секреты — только смешить его.
Пирог Ольги Егоровны оказался выше всяких похвал. Я даже две чашки чая выпил, чтобы умять большущий кусок с яблочным повидлом. Но пришло время собираться домой. Я пожал руку Василию Романовичу и Даньке, поцеловал руку хозяйке, вызвав у неё добрую улыбку, а Нина, ничуть не стесняясь, чмокнула меня в щёку.
В машине я не то чтобы анализировал ситуацию с девушкой — уже чётко понимал, что чародей Брюс ввёл в заблуждение Захарьина-старшего, вынуждая его проверить с помощью дочери, насколько сильно я могу повлиять на искру одарённой, если вступлю с ней в интимную связь. Брюс грубо ошибся сам, и даже не понял свою ошибку.
Дело в том, что искра Дара становится устойчивой лишь через несколько лет после инициации, и никакое внешнее, и даже внутреннее воздействие, не подвергнет её изменению или мутации. Если следовать этой логике, в супружеской паре при доминировании более сильного одарённого у его второй половинки искра начнёт гаснуть или слабеть в магическом плане. Но этого же не происходит. Скорее, начинает действовать взаимообмен энергиями, укрепляя Дар.