— Попробуй разговорить Юрия Ивановича, — посоветовала Голицына. — Может, его настроение не связано с Андрейкой, а мы тут версии разные строим.
— Конечно, попробую, — пожала плечами Лида и взглянула на часики. — Ой, пора на урок. Побежала я. Если новости появятся, кинь сообщение.
— Обязательно, — пообещала княжна Арина, и оставшись одна, снова сделала несколько звонков. Они не дали ей новой информации. Все, кто с ней говорил, или ничего не знали, или повторяли то, что было опубликовано в Сетях.
Арина вздохнула и подпёрла обеими руками щёки. На документы не хотелось смотреть, не то что работать с ними. Что-то было не так с этим исчезновением.
Мамонов растворился в огромной Москве без следа.
Глава 2
1
В столице случаются сотни происшествий за ночь, и если бы доклад по каждому из них ложился на стол государя или оказывался в папке важных дел у цесаревича, неповоротливая государственная машина захлебнулась бы окончательно от вала документов. Поэтому существовали службы, обязующиеся составлять краткие ежедневные экстракты по криминальной ситуации. Княжна Лидия не могла знать, что один из таких докладов достиг-таки ушей её отца, поэтому и выглядевшего слегка взъерошенным и колючим.
— Николай Юрьевич, не пояснишь мне, почему я должен принимать во внимание каждый чих или пук в Москве и за её пределами? — сдерживая свои эмоции, спросил по телефону цесаревич. — Уже десять часов вечера, а я выслушиваю вопли из полицейского департамента. Что произошло, можешь мне внятно сказать? А то у меня несварение желудка скоро начнётся.
— Виноват, Ваше Императорское Высочество, — воевода, судя по голосу, был чем-то взволнован. — Сначала поступил звонок на дежурный пульт департамента МВД от какого-то гражданина, что на «Северной вилле» идёт настоящий бой с применением стрелкового оружия. Со мной связался Морозов, почему-то решивший, что происходящее — теракт. А это епархия ГСБ, то бишь наша. Я отреагировал, но попросил помощи у полиции. Уже отправил своих людей в ту сторону.
— Пока ничего неизвестно?
— Тишина. Как только появится информация, я тут же вас оповещу.
— Жду, — коротко произнёс цесаревич и положил трубку.
Воевода позвонил через два часа. И голос опять странный, словно верный служака был расстроен и смущён одновременно.
— Инцидент действительно имел место, — сказал он. — Некое лицо в бронекостюме, вооружённое тяжёлыми пулемётами, расстреляло гостевой дом «Техноброни». Жертв нет, обошлось испугом. Мои люди перехватили злоумышленника по дороге в Москву.
— Кто такой? — проскрежетал цесаревич, готовый отдать приказ законопатить террориста на каторгу без всякого суда.
Воевода прокашлялся и осторожно бросил:
— Княжич Мамонов.
— Почему я не ждал иного ответа? — Юрий Иванович, к удивлению воеводы, проявил невероятное спокойствие. — Недавно у меня с дочерью была беседа по поводу ситуации, сложившейся вокруг Мамонова. Она рассказал, что на Андрея выходили представители «Техноброни» с желанием приобрести у него линейные двигатели. Я Шульгина знаю. Он любит прибегать к различным методам давления, и не исключён вариант, что с княжичем промышленник решил провернуть такой же трюк. Андрей отказался. Не кроется ли в его поступке некое предупреждение Шульгину? Он-то со всей своей простотой мог запросто выкинуть подобный фортель.
— В таком случае мы что-то не знаем, Ваше Высочество, — справедливо заметил Иртеньев. — Что-то случилось в промежутке между переговорами и сегодняшней стрельбой.
— Где сейчас мальчишка?
— Я приказал майору Лещёву сопроводить его на гауптвахту нашего ведомства. Пусть там посидит, пока шум не уляжется.
— Думаешь, Шульгин до императора дойдёт?
— Этого я и опасаюсь. Для вас-то княжич, вроде бы, более близкий человек, чем для Его Величества, — намекнул воевода на будущую помолвку Великой княжны Лидии с Андреем. — Как бы не случилось конфликта между вашим Родом и Мамоновыми. Вы же сами знаете, что князь Георгий Яковлевич пристально следит за сыном и готов защищать его при любом развитии ситуации.
— Он бы раньше так о нём заботился, — скрежетнул металлом голос цесаревича. — Не пороли юнца ремнём с детства, вот и вырос предерзостным, не знающим границ дозволенного. Никто ему не указ, видишь ли. Ты правильно сделал, Николай Юрьевич, что спрятал мальчишку под своё крыло. Завтра над Зарядьем такая гроза пронесётся, кому-то не поздоровится. Пусть сидит под замком. Я навещу его… попозже. Полезно младшему Мамонову будет понервничать в неведении.