— Так точно, Ваше Высочество, — принял к исполнению план Мстиславского воевода. — Я сам хотел предложить такой вариант. Но есть одна загвоздка. Полагаю, его наставник, тот кореец, обязательно сообщит князю Георгию, что парень не вернулся домой. В Москве его брат живёт, кстати, он и сам шум такой поднимет, легче вообще завтра Мамонова домой отправить.
— Я сам поговорю с папашей, если начнёт названивать, — решительно произнёс Юрий Иванович. — Но пару дней надо подержать взаперти. Утром поговорю с императором, погляжу на его настрой. Вы там обеспечили уход мальчишке? А то я знаю порядки на «губе», как бы неприятностей не случилось.
— Майор Лещёв проследил, чтобы Мамонова посадили в одиночную камеру. С питанием вопрос решён.
— Всё равно приглядывайте, раз уж от вас инициатива пошла, — отрезал Мстиславский. — Спокойной ночи, Николай Юрьевич. Завтра поговорим.
— Спокойной ночи, Ваше Высочество, — чувствовалось, что воевода облегчённо вздохнул.
Цесаревич не стал ничего говорить дочери, хотя видел, как она нервничает и постоянно кому-то звонит. Пусть тоже поймёт одну вещь на будущее: никто не позволит молодым резвиться так, как им хочется. Одно дело по Москве-реке на катерах рассекать, рискуя самому себе башку расколотить, и другое — до смерти пугать людей, расстреливая полную пулемётную ленту в воздух. Да, Шульгин стал в последнее время слишком агрессивно вести себя, чтобы заполучить технологию изготовления двигателей для экзоскелетов, но его люди не заслужили того, что пережили.
Утром он не в самом хорошем настроении быстро собрался к императору, и даже отказался от завтрака. Стоя в парадной прихожей возле ростового зеркала, тщательно оглядел себя с головы до ног, упорно не желая видеть беспокойный взгляд дочери и отвечать на вопросы, касающиеся Мамонова. Потом поцеловал жену и быстро вышел из особняка, держа на сгибе локтя плащ. Денёк сегодня пасмурный, возможно, дождь будет. Мало ли где сегодня придётся ездить.
Император всегда начинал принимать посетителей с одиннадцати часов, а до этого сразу после завтрака работал с документами и читал прессу, если бумаг было немного. Поэтому наследник, пользуясь своим правом, зашёл к нему рабочий кабинет в половине девятого.
— Уделишь мне несколько минут, отец? — спросил он на всякий случай. Вдруг, какие-то серьёзные документы требуют вдумчивого изучения.
— Заходи, — прошелестев газетой, ответил старший Мстиславский. — Что-то раненько ты сегодня. Глаза красные… Алёна спать не давала?
Шутит? Значит, настроение неплохое. Интересно, Шульгин его уже «обрадовал» произошедшим?
— Всё нормально, — улыбнулся Юрий Иванович, присаживаясь не в кресло, а на стул, рядом со столом отца. — Сам как? Ночью никто не тревожил?
— Так… — император отложил газету и сцепил пальцы рук, положив их на суконную поверхность стола. — Не нравится мне такая забота. Ты когда последний раз этот вопрос задавал?
— Никогда, — признался цесаревич.
— Вот видишь, как я тебя хорошо знаю, — усмехнулся отец. — Дай, угадаю. Кто-то из молодых аристо ночью очередную глупость совершил. Что? Гонки на мотоциклах вдоль Кремлёвской стены? Молодёжная вечеринка закончилась грандиозной дракой и мамочки идиотов все разом решили защитить их от моего гнева, избрав тебя в качестве буфера?
— Немного хуже, — вздохнул цесаревич. Кажется, истерика Шульгина ещё не достигла ушей императора. — В этот раз отличился Мамонов.
Правая бровь государя как будто сама вздёрнулась вверх.
— Неожиданно. Вроде бы разумный молодой человек, не замечен в бесцельном времяпровождении в молодёжных клубах…
— Вчера поздно вечером произошёл инцидент на «Северной вилле». Она принадлежит «Техноброне»…
— Я знаю, — нетерпеливо махнул рукой Иван Андреевич. — Ближе к делу. Что там делал Мамонов и в какую историю влип?
— Княжич где-то раздобыл пулемётные стволы и приспособил их на свой бронекостюм, после чего прибыл на корпоративную вечеринку и устроил стрельбу, — обречённо проговорил цесаревич. — Жертв нет. Парень стрелял по верху. Нанёс значительный урон зданию, интерьеру. Охранник в экзоскелете не смог его задержать по причине повреждения бронекостюма. Злоумышленник скрылся.
Император медленно поднялся из-за стола, заложил руки за спину и стал расхаживать по кабинету. Юрий Иванович пытался понять по бесстрастному лицу дорогого родителя, ждать ли сейчас бурю гнева, и на всякий случай активировал лёгкий щит, чтобы устоять под магическим штормом. Старший Мстиславский внезапно остановился возле сына.