Глава 7
Старшему сыну Ивана Олеговича и брату Светланы было шестнадцать лет. На вид слегка нескладный молодой человек с едва начавшимися пробиваться под носом темными усиками, худощавый, не таивший в темно-серых глазах своего отношения к появившемуся в их доме приютскому мальчишке. Безразлично скользнул взглядом по мне, демонстративно засунув руки в карманы штанов.
– Артем Иванович, – процедил он сквозь зубы, когда Булгаков начал представлять меня всему своему семейству, высыпавшему на крыльцо симпатичного двухэтажного особняка из светло-серого камня, покрытого качественной черепицей терракотового цвета.
Младшие дети Ивана Олеговича оказались погодками. Ромка был младше Лены на год, а было ему десять лет. С красиво вьющимися черными волосами, симпатичный мальчишка походил больше на мать, высокую статную женщину с мягкой улыбкой. Не понимаю, чего так ее дети на меня оскалились? Ленка смотрит с видом мирского лекаря, готового располосовать скальпелем гнойный нарыв. Этакий многозначительный прищур, в котором читается научный интерес. Ну-ка, ну-ка, посмотрим на тебя, кто ты есть таков! Лена совсем непохожа на Свету, скорее, черты отца лучше просматриваются.
Ромка же, спрятавшись за мать, показал мне кулак. Вот придурок, я даже слова сказать не успел, а он уже меня в противники записал. Про врагов говорить, конечно, нелепо, но все-таки неприятно, что из всех братьев-сестер Булгаковых (я говорю про данную семью, не забывая, что Род весьма многолюден) только Светлана проявила ко мне хоть какое-то участие. Ну и тетя Люда, Людмила Ефимовна, ее мама. Симпатичная, приятная женщина. Ласково потрепала меня по голове и непререкаемым тоном известила:
– Дети, Вик будет жить у нас в гостевой комнате. Прошу отнестись к этому факту с вниманием. Если увижу, что вы его обижаете – сильно огорчусь.
Видимо, для детей Булгаковых огорчение матери считалось чем-то неприятным и опасным. Ромка сразу прекратил показывать мне кулак, а вот Ленка так и продолжала щуриться, поблескивая глазами.
– Пойдем, Вик, покажу тебе твою комнату, – улыбнулась тетя Люда и легонько подтолкнула меня в спину. – Дорогой, ты так и будешь стоять на пороге? Домой не собираешься заходить?
– Да хочу к отцу съездить, – Иван Олегович вздохнул и показал амулет. – Только что говорил со мной. Требовал мальчишку привезти…
– Даже не думай, – отрезала Людмила Ефимовна, прикрывая меня. – Вику надо привести себя в порядок и одежду подобрать приличную. Что это вообще за гадость на нем? Так в приюте одевают?
– Хорошо, что ты не видела его приютской одежды! – засмеялся муж. – Это Борис ему купил перед отъездом.
– Дурной вкус у твоих рынд, – вздохнула женщина. – Мальчик останется дома, а ты езжай. Не думаю, что Олег Семенович сильно огорчится. Так и объясни, что я не отпустила. Через два часа обед. Я и так задержала горничных с сервировкой стола. Будь добр, не опаздывай.
– Постараюсь, – улыбнулся Иван Олегович и пошел к машине. – Как ты его не боишься?
Ясно, кто в доме хозяин. Я сразу определил, что строгость и желание показать свое влияние на домочадцев у младшего Булгакова напускные. Любит он свою жену и детей. Даже улыбнулся, когда отвернулся от нас, чтобы не видели проявление эмоций.
Дом мне понравился. Просторный, со множеством окон, одно из которых – огромное панорамное полотно – выходит на большущую резную веранду, с которой просматривается лужайка с бассейном. Тщательно натертые полы блестят на солнце, мебель вся современная, в отличие от той, которую я видел в доме Старейшины. Краем глаза заметил в гостиной шикарную панель с проектором и напротив – длинный мягкий диван с несколькими креслами.
По лестнице мы поднялись на второй этаж. Людмила Ефимовна прошла еще дальше, до самого торца площадки, откуда просматривались крыши других особняков и густые заросли садовых деревьев.
– Жить будешь здесь, – толкнув дверь, женщина жестом предложила мне зайти внутрь. – Весь второй этаж спальный. Здесь детское крыло. Комнаты на противоположном конце принадлежат взрослым. Я надеюсь, что вы подружитесь. Ну и как тебе?
– Здорово! – честно признался я. – У меня никогда своей комнаты не было.
Еще бы мне не понравилось! Мягкая большая кровать, светлая мебель, гардеробный шкаф, пушистый ковер с разноцветным геометрическим узором на полу. На полке открытого шкафа стоят несколько книжек и большой радиоприемник.
– А можно его включать? – спросил я, показывая на него.