- Да... - ответил он и положил трубку...
Ритуалы, ритуалы... Он не хотел, чтобы гроб стоял в квартире целые сутки. Гроб с трупом, так похожим на его жену. Лицо совсем не пострадало, лишь несколько царапин краснели на щеках и скуле. А, вот, как говорили патологоанатомы и сотрудники морга, всё, что ниже шеи... они сказали... печально. Печально, вот так.
Печально - это значит сломаны почти все рёбра, позвоночник и ноги в разных местах. Печально - это когда кости изорвали кожу на лоскуты. Печально - это когда его жена, Виктория Буранова превратилась в подобие шоколадного яйца, изломанного шаловливыми детскими ручками.
Он отказался от ритуалов. Он решил хоронить жену на следующий же день, чтобы поскорее с этим покончить.
Небо так и не смогло разродиться дождём. Серые тучи нависали над кладбищем, которое спряталось в дубах-исполинах. Август. Лето. Смерть.
Мимо Виктора проходили люди. Они, каждый, повторял: «Держись, держись», а Буранов курил и смотрел на них, как на роботов, безликих и одинаковых. Они считали, что, если не скажут скорбящему мужу слов поддержки, то завтра же земля под ними развернется, и страшный дядюшка Дьявол заберёт их к себе в темницу. Глупые.
Много, как же их много. Число людей на твоих похоронах - отметка за прожитую жизнь. Вику знали многие, Вика была популярна, легка в общении, добродушна и жизнерадостна.
Люди, чёрный и хмурые, мелькали перед глазами. Они тянулись по вытоптанным тропинкам, мимо памятников и ветхих крестов, к своим машинам. Потом они поедут к его дому, к дому Бурановых, где накрыты столы, а в мисках лежит отвратительная кутья, которую нужно обязательно съесть. Ещё - котлеты, салаты, какая-то похлёбка. Ритуалы.
За бесконечными силуэтами Виктор увидел стоящую девушку. Она замерла, она смотрела куда-то вглубь кладбища. Её спина и короткие волосы казались такими маленькими и тонкими, что Буранов вытянул голову. Девушка всё стояла. Он не помнил её. Возможно, одна из подруг Вики, или родственница. Вика много рассказывала ему про своих друзей, но «весёлые» истории с ними мало волновали Буранова. Он только кивал и делал вид, что ему интересно, и, когда наступал момент для смеха, Вика всегда толкала его в бок. Она картинно дула губки и говорила, что история окончена, можно проявлять интерес и немного посмеяться. И Буранов смеялся. Он не помнил ни одной подруги из этих историй. Ушедших историй. Только сегодня, на похоронах, он понял, как же любили его жену, сколько же историй она рассказала и сколько ещё могла рассказать! Возможно, эта девушка - одна из её историй. Подруга.
Девушка долго так стояла, и Буранов не мог понять, почему она не идёт вместе со всеми. Почему стоит и смотрит вглубь кладбища. Да, он определённо её где-то видел. Подруги Вики были частыми гостями в их доме, но Буранов редко запоминал их имена, и приглядывался очень редко к этим разным, но, в то же время, таким одинаковым девушкам. По сравнению с Викой, конечно же.
Он моргнул, или чья-то фигура заслонила её. Но девушка ушла. Наверное, смешалась с толпой, подумал Буранов.
- Пора, Витя.
Скорбящий голос Соловьёва, его лицо, похожее на театральную маску грусти, -всё говорило в Грише, что он ужасно сожалеет о случившемся. Как бы Буранов не любил друга, он хорошо знал, что ничего такого Соловьёв не испытывает. В его голове был бизнес, деньги, кучи партнёров, встречи и бесконечные телефонные звонки. Он видел Вику всего лишь раз. Буранов не любил собираться дома за каким-нибудь ужином и устраивать посиделки. Гораздо интереснее - посетить какой-нибудь рок бар. Поэтому они с Соловьёвым постоянно выбирались в такие заведения, половина из которых принадлежало улыбчивому, большому и красивому Грише.
- Пора идти, - сказал друг.
Буранов кивнул и затушил сигарету, бросив её на мокрую землю. Он ещё раз поискал глазами девушку. Зачем стояла там, глядя на давно закопанные могилы? Люди в них превратились в тлен. Люди чужие, частичка чьего-то персонального горя. Сотни несчастий, забытые и вспоминаемые в моменты особой печали и грусти.
На Викину могилу ребята в синей робе устанавливали временный куцый памятник, похожий на обрубок камня. Её фотография и цифры. Всё, что остаётся от человека в конце жизни.
- Пора идти. Люди уезжают, - повторил Соловьёв.
Глава 2
Второй акт ритуала - поминки. Дом, который превратился в скопище слёз и вещей. Эти вещи, каждая, напоминали о ней, и смотреть на них, что смотреть на вспышку от сварочного электрода - больно. Толпа изрядно поредела. Многие, почти половина, если не больше, исполнив дань уважения и знак приличия на кладбище, укатили на своих дорогих и не очень машинах по домам. Вспоминать человека, предаваться меланхолии в кругу живых и здоровых.