- Как... Как вы... Пугаете меня? Шантаж?
Дамочка стала заикаться. Уже на слове бабуля её лицо стало менять краску, и в итоге остановилось на бледно-жёлтом оттенке.
- Я видел у вас тут крыс и тараканов, - сказал Соловьёв. - А ещё трещины, довольно опасные. Санэпидемстанция и монтажное управление заинтересуются... Потом они будут давать свои заключения, это минимум месяц... О, о сроках я лично договорюсь. Ну, а пока их вердикт будет зреть, молва о том, что тут не кафе, а сарай, уже пройдётся по городу семимильными шагами.
Теперь и желтизна исчезла с лица дамочки.
- Я сделаю вам скидку... - сказала она.
- Не нужно. Мы расхотели покупать это место... А тараканов потравите!
Буранов внимал и учился. Заносчивых продавцов нужно ставить на место, говорил Соловьёв. Задницу лизать нужно спонсорам. Всё остальные - точно такие же бизнесмены, как и ты, которые хотят совершить выгодную сделку.
- Это война. Либо ты выигрываешь, либо враг. Выиграл тот, кто приобрёл, понимаешь?
Помимо поиска места, они занимались и ещё одним делом, которое нравилось Буранову не меньше: подбирали дизайн интерьера, искали аксессуары, атрибуты и мебель, лампы и прочее барахло. Для этого им помогал знакомый дизайнер Соловьёва. Парень знал своё дело, и за кругленькую сумму сделал несколько эскизов. Буранову нравились все. Терзаясь сомнениями, его выбор, всё-таки, пал на урбанистический стиль, с элементами футуризма.
- Это будущее, - пояснил улыбчивый парень в очках и с длинным носом. - Город будущего, место, где люди будут думать, что попали на тысячу лет вперёд. Где они будут забывать о шумных пыльных улицах, о передрягах и неудачах...
Буранову понравилась эта трактовка, и он улыбнулся Соловьёву. Гриша, как обычно, шлёпнул друга по спине.
Уже на следующий день они заказали всю необходимую бутафорию - необычной формы лампы, чёрную матовую плитку, огромную сцену в виде севшего звездолёта и кучи других интересных вещей. Виктор буквально парил, он взял многое в свои руки, он знал, что ему нужно, и понимал, что выходит неплохо. Его внимательно слушали плотники, которые должны были сделать столики в форме необычных растений и кресла, похожие на огромные почки цветов. По проекту обе стены бара, левая и правая, должны напоминать аллею, а столы - футуристические растения. Группы будут играть на фюзеляже звездолёта, а барменши одеваться в обтягивающие латексные одежды и вызывать аппетит.
- Я бы жил в этом месте, - признался Соловьёв, закрыв глаза. - Так и представляю себе этих девочек, длинноногих, с вот такими буферами!
Он развёл длинные руки в стороны.
- Это будет круто!
Последние два месяца, с февраля по апрель, превратились для Виктора во всё, о чём он мог мечтать. Соловьёв знакомил его со спонсорами, бизнесменами и прочими знатными людьми. Имя Буранова теперь не было пылью в грязном помещении, оно приобретало вес, его узнавали и говорили:
- А, это тот мужик, который открывает рок-бар на Ленина? Говорят, будет что-то необычное!
Да, Виктор чувствовал себя довольно странно. Ещё пару месяцев назад он места себе не находил, переживал и мучился страшными кошмарами. А теперь дело, кажется, всей его жизни, нашло хозяина. Хозяина жизни.
- Я так рад, чёрт... Я даже не знаю, как рад, твою мать! - говорил он Соловьёву. - Это то, чего мне не хватало. Даже не знаю, как сказать. Обидно, что столько времени потрачено впустую. И я благодарен ей...
- Вике - слава! - Соловьёв поднял бокал.
Буранов поднял свой и громко рассмеялся, сам не зная, почему.
В конце мая всё было готово к открытию. Буранов лично следил за тем, как пустое серое помещение превращается в дизайнерскую мысль, в аппетитную обёртку. Вживую получилось гораздо лучше. Дух захватывало от звёздного неба над головой, оно ничем не отличалось от настоящего. Столики в виде замысловатых цветов, на изогнутых ножках вырастали из чёрного блестящего пола и образовывали настоящую аллею. Огромный танц-пол упирался в сцену, выполненную в виде звездолёта, вроде тех, которые летали в фильмах Лукаса. Барная стойка, изогнутая, необычная, словно спустившийся на землю инопланетный корабль; матовые стены визуально искажающие пространство, словно ты сидишь не в помещении, а посреди пыльной бури, и вокруг происходят странные процессы, а пространство пожирает само себя.
Всё это захватывало дух. Буранов был счастлив. Безумно счастлив. Он позабыл про кошмарные сны, он смотрел на своё детище и не мог поверить в происходящее.
Последним штрихом стало название.
«Виктория». Вывеска с чёрными прописными буквами зажглась двадцатого мая, ровно через восемь месяцев со дня смерти Вики.