Когда он подошёл к крыльцу, то услышал смех. Вика звонко хихикала. Буранов покачал головой. Постояв немного он, наконец, открыл дверь.
В розовом халатике и с мокрыми волосами его встретила Вика. Потемневшие от воды пряди рассыпались по медной шее, а глаза вспыхнули ярким счастьем, когда она увидела любимого. Вика кинулась в объятия мужа и чмокнула его в щёку. Даже сквозь толстую ткань халата Буранов ощутил, что на ней нет нижнего белья, а тело горячее и упругое.
Мужчина сидел на диване. Он был одет в бежевый костюм, голова обрита наголо, а небольшие усики на верхней губе напоминали угольные мазки. Практически квадратная голова переходила в массивную шею и, затем, в широченные плечи.
- По какому поводу банкет? - Виктор пожал руку мужчине.
И только сейчас заметил, что тот держит между крупных ляжек замотанную в ткань картину. Вика обняла мужа сзади и прижалась грудью к его спине.
- Покупатель. Дима Павлов. А этом Витя, мой любимый муж.
Она потёрлась носом о плечо Виктора, давая понять, что любимей нет и быть не может.
Павлов улыбнулся. Сверкнули зубы, похожие на цельный кусок белого жемчуга.
- Очень приятно. Мы тут о вас говорили, - кивнул Павлов. - Викуся, я побегу. Не терпится показать этот шедевр друзьям.
Он встал.
- А мне? - Буранов уцепился глазами за, безусловно, красивое лицо Павлова. - А мне покажете?
Виктор посмотрел на Вику, потом на крепкий подтянутый торс Димы Павлова, и втянул свой выпирающий пивной животик.
- Милый, зачем? - Вика улыбнулась, но взгляд её был прикован к картине. - Обычный заказ, ничего нового. Ты же не понимаешь ничего в них.
- А я хочу посмотреть.
- Какой ты вредный! - топнула ногой Вика и протянула руку к Павлову. - Дай, пусть посмотрит. Вреднюга!
Виктор понимал, что перегнул палку, что своей ревностью поставил в неловкое положение Павлова и жену, но отступать было некуда. Павлов только хмыкнул уголками прекрасных губ (кажется, подкрашенных) и стал разворачивать картину. Неловкая пауза затягивалась. Вика внимательно наблюдала за движениями Павлова.
Дмитрий развернул бумагу и повернул холст к Буранову. Виктор увидел светло-зелёный лес и ярко-оранжевое поле, сверху - чистое голубое небо, на котором плыли два облачка. Вот и всё. Буранов почувствовал, как краснеет.
- Ну, как? - спросил Павлов. - Вам нравится?
- Хм...
- Как свет? А линии, а палитра? Краски? Не кажется ли вам, что небо не контрастирует с полем?
- Хм... - снова покачал головой Буранов.
- Они прекрасны, - сказал Павлов и улыбнулся Вике.
Потом, даже не попрощавшись с Виктором, взял картину и направился к выходу.
Когда Павлов ушёл, Виктор опустил голову и сел на диван.
- Глупенький, - сказала Вика. - Ревнуешь?
Буранов посмотрел на неё и усмехнулся.
- Нет, конечно же. Ты видела этого уродца? Сущий гном. То-то дело я!
- Вот и правильно!
Вика присела на колени к мужу. Её халатик задрался, и Виктор провёл рукой по гладким бёдрам. Однако, она только чмокнула его в лоб и встала.
- Прости, любименький, я устала и хочу спать. Эти бессонные ночи с лысыми красавцами, знаешь ли...
Она рассмеялась, увидев яростные глаза мужа. Наклонившись, Вика прошептала одними губами:
- Я рисую лысых гномов. Обязательно тебе покажу. А сейчас пойду спать.
Вспотев, как бешеный мустанг, Виктор написал записку. Пусть шантажист подавится. Криво и косо, упуская множество деталей, Буранов указал лишь главное - что видел Вику и окровавленный, изуродованный сумасшедшей рукой труп. Засунув бумажку в тот же конверт, в котором был диск, Буранов убрал его в карман пиджака. Вынув диск из ноутбука, Виктор сжёг его, а расплавленные кусочки выкинул в мусорное ведро. Затем, подумав, что это всё равно считается уликой и, при желании, информацию можно восстановить (ему так казалось), Буранов поджёг кусок ещё, уже на заднем дворе. В кромешной тьме горел маленький огонёк, а Виктор всё оборачивался и оглядывался, испытывая страх и ненависть ко всему, что с ним происходит. Когда огонёк затух, Буранов втоптал носком туфли обуглившуюся головёшку в землю и прикопал её травой и листьями.
Алкоголь выветрился окончательно. Виктор сел за руль. В кармане лежала отвратительная записка, а в голове крутился адрес, который Буранов выучил наизусть. Но он не собирался просто так сдаваться. Пока маленьким огоньком в ночи горел диск, Виктор испытывал не только страх, но и ненависть. Он понимал, что, если полностью отдаться воле шантажиста, то можно погрязнуть в таком вонючем дерьме, что вряд ли когда-нибудь отмоешься. Никто не смеет ломать его мечту!