Припарковав машину, Буранов вышел в жаркий день. Липкий, душный, горячий воздух сразу осел на коже, скопился маленьким конденсатом в каждой клетке.
- Что за праздник?
- Ужасный цвет, - сказал Вика.
Она водила валиком туда-сюда, брызги светло-зелёной краски летели в разные стороны. Вика остановилась и посмотрела на мужа. Её лицо было усеяно мелкими точками краски. Глаза, обрамлённые синими кругами, запали глубоко в черепную коробку, белки покраснели.
- Ты опять рисовала всю ночь? - спросил Буранов.
- Есть такое дело, - Вика снова принялась за работу. - Нужно было сделать один заказик.
- Так и до могилы недалеко, - сказал Буранов. - Спать иногда нужно. Сдались тебе эти стены! Давай, докрашу, а ты иди, поспи.
Вика снова остановилась и покачала головой.
- Я докрашу.
- Но...
- Иди! Там пицца есть и рёбрышки в кисло-сладком соусе.
Она блеснула глазами и подняла подбородок. Кажется, Вика злилась. Буранов пожал плечами и вошёл в дом. На пороге стояли вёдра с краской и банка с кисточками. Ещё один странный день со странной Викой...
Ольга уехала рано утром на работу. Новый самоубийца только подожжёт горящую задницу начальника, который просто помешался на маньяке и странных «скачках из окон». Кинув в Виктора воздушный поцелуй, она вышла в раннее июльское утро и, сев в такси, умчалась, даже не ответив, стоит ли ждать новой встречи. Но Виктор знал, что стоит.
Сделав пару звонков, Буранов договорился о поставке еды в бар и алкоголя. Потом позвонил Владе и напомнил, что сегодня на сцене играет «Парадайз Олли», поэтому нужно связаться с музыкантами и организовать им гримёрку. Довольный собой, Буранов убрал телефон.
За ночь произошло много событий и много мыслей пролетели сквозь голову Виктора. Он решил действовать и не опускать рук. Он решил сам заняться шантажистом, но, прежде всего, нужно выяснить, каким образом ублюдок связан с Викой. Куча вопросов, которая громоздилась и росла с каждым днём, требовала незамедлительной чистки.
Спустя пятнадцать минут он сел в машину и выехал с дачного посёлка. Его путь лежал в город, к родителям Вики.
Мария Анатольевна и Сергей Петрович Воронины жили в обычной девятиэтажной коробке, в центре города. Заставленный машинами двор Виктор пересёк пешком, оставив свой автомобиль на парковке у дороги. Всё в нём колыхалось, как грязное бельё на ветру. И это грязное бельё придётся теперь доставать. Почти год прошёл с момента смерти его жены, а он ни разу не позвонил и не навестил тестя и тёщу. Как теперь он будет выглядеть перед ними? Но у Буранова был какой-никакой план.
Позвонив в домофон, он долго ждал. Двести шестая квартира. Даже при жизни Вики они не часто навещали её родителей. Наверное, несколько раз.
- Да?
- Здравствуйте, Мария Анатольевна. Это Виктор...
Сердце бешено колотилось, а голос дрожал, и Буранову стоило немалого труда, чтобы не развернуться и не уйти.
- Витя?
Повисла пауза, а потом дверь открылась. Буранов поднялся на седьмой этаж.
Его встретил Сергей Петрович в брюках и лёгкой рубашке. Семья интеллигентов. Тесть работал инженером на заводе, занимал какую-то руководящую должность, а Мария Анатольевна преподавала в музыкальной школе. Сергей Петрович, обросший морщинами за прошедший год, со впалыми глазами и заметной сединой в волосах, но всё такой же красивый и крепкий, пропустил Буранова в квартиру. Чуть дальше, в цветастом платье стояла сгорбившаяся Мария Анатольевна. Виктору стало не по себе от тех перемен, что случились с ними. Тёща заметно похудела, рыжеватые волосы, потускневшие со временем, лежали на сутулых плечах блестящим тряпьём. В доме пахло жареным луком.
В тесном коридоре грудой лежали пакеты и коробки. Виктор долго смотрел на них, не зная, что сказать и с чего вообще начать.
- Переезжаем, - нарушил молчание Сергей Петрович. - В другой город.
- А, - кивнул Виктор.
Снова пауза. Они смотрели друг на друга. Буранов на стариков, а старики на Буранова. Виктор почувствовал грусть и тоску, которая не стёрлась со временем в этом доме. Он решил, что нужно приступать к делу.
- Простите, что не звонил. Нам всем так была нужна поддержка.
Сергей Петрович чуть заметно кивнул. Он стоял у закрытой двери. Его губы сжались, и он тяжело дышал.
- Я... можно воды?
Мария Анатольевна ушла и вернулась. Она протянула стакан Виктору и тот залпом осушил его.
- Спасибо.
- Проходи, Витя, - сказала Мария Анатольевна.
Они вошли в просторную комнату. Виктор сел в кресло, а родители Вики на диван. Их глаза искали в Буранове смысл этого визита, их рты молчали, а тела казались каменными, напряжёнными.