Буранов попробовал взять себя в руки. Теперь он видел ненормальные блестящие глаза Сергея Петровича, его трясущийся подбородок. Так клептоман смотрит на груду чужого золота, наркоман на последнюю дозу, голодающий на кусок мясного пирога с хрустящей корочкой.
- Мы сразу поняли, что тебе нужно. Мы знали, знали... Ты видел её, да?
- Нет...
- Врёшь! - закричала Мария Анатольевна и тоже вскочила.
Выход был далеко, и его загораживал Сергей Петрович. Буранову некуда было деться.
- Рома, мой брат, был на голову больной. Об этом мы узнали позже, когда милиция произвела обыск в его квартире...
Сергей Петрович выглядел не менее больным, странным и помешанным. Его волосы с проседью растрепались, подбородок блестел от слюны, а руки тряслись.
- Скульптуры, краска, жалкие попытки нарисовать человека... И много крови. Понимаешь? Бумага в крови. Ублюдок рисовал кровью... А потом... О, потом мы нашли вот это... Маша, покажи. Покажи ему, Машечка!
Мария Анатольевна кивнула и кинулась к шкафу. Она быстро что-то схватила и потрясла этим перед глазами Буранова. Виктор поморщился и отступил на шаг. Серая баночка, с чем-то засохшим и потемневшим от времени. Он даже не хотел знать, что это такое.
- Кровь моего брата! - сказал Сергей Петрович, задыхаясь то ли от возбуждения, то ли от гнева. - Мы нашли её в шкафу четырёхлетней Вики.
Буранов понял, что нужно бежать. Мир словно перевернулся с ног на голову. Фигуры стариков парили перед ним, к горлу подступил ком желчи, во рту было горько.
- Зачем ты пришёл? - твердила Мария Анатольевна. - Скажи, что ты видел её! Она жива? Жива?
- Она мертва?! - закричал Буранов, а в голове словно что-то разорвалось. - Она мертва, что вы несёте?
- Заткнись! - прошипел Сергей Петрович. - Заткнись, ты врёшь! Ты врёшь! Зачем припёрся? Зачем спрашиваешь о ней? Признавайся!
Буранов кинулся к выходу. Сергей Петрович попытался задержать его, дёрнул за рубашку, но Виктор оттолкнул его плечом, и старик врезался в стену. Они не сказали ни слова, пока Буранов обувался. Он не мог попасть ногами в туфли, руки дрожали и ужасно тошнило.
Виктор вылетел в подъезд и, только оказавшись на улице, тяжело вздохнул. Ему казалось, что, вот-вот, и старики выбегут за ним, начнут угрожать и тыкать баночкой с засохшей от времени кровью.
Но никто не гнался за ним. Буранов добежал до парковки, сел в машину и надавил на педаль газа. Тучи сгущались над городом. Тучи сгущались над его жизнью, которая превратилась в настоящий кошмар, нереальный и пугающий. Словно весь мир шёл за ним по пятам, стараясь что-то доказать, схватить и поглотить своей кровавой бездонной пастью.
Глава 14
никогда не лгала ему. Она недоговаривала. Она стремилась к какой-то цели, которую ей вдолбил в голову сумасшедший дядя. Кровь, рисунки, двойное дно - это мерзко, это что-то за гранью понимания. Возможно, она действительно любила его, но зачем, тогда, творила все эти ужасные вещи? Картины. Картины - главная тайна и загадка.
Грязные следы на ковре, туфли без единой капли, когда на улице идёт дождь, странные привычки, мужчины в доме и её мокрая голова. Как же он был слеп! Он должен был догадаться, что Вика живёт двойной жизнью. Удивительно, как ей удавалось совмещать эти две роли. Но, если полиция до сих пор не нашла ни одной улики против неё, то почему дома она оставляла такие явные следы своих занятий?
Если бы он только был умней! Если бы раскрыл глаза, если бы не жил, как слепой котёнок! Он бы догадался, он бы спросил её. Рот Буранова был заткнут маленькими радостями. Деньги, хорошая еда, пиво по вечерам, изумительный секс, машина, никаких забот. Песчинки, которые набились в глаза и мешали видеть картинку, воспринимать её такой, какой она была на самом деле.
Она любила его. Она оставляла эти следы специально.
Буранов нажал на газ и остановился посреди пустой дороги. Солнце стояло высоко в небе, ветви на деревьях не колыхались, было тихо.
Она оставляла их специально. Явные следы, картины и тот самый магнитофон. Но, ведь накануне, он не слышал музыки, когда пришёл домой. А на следующее утро Вика отдаёт ему магнитофон и говорит, что слушала музыку. Она не могла быть такой глупой. Не могла...
Картины...
Буранов снова нажал на газ, и машина тронулась с места. Он ехал медленно, а в голове крутились мысли. Ему казалось, что разгадка рядом, что тайна осязаема, стоит только протянуть руку.
Картины...
Если в каждой было двойное дно...
Приехав домой, Буранов открыл ноутбук и вышел в интернет. Он долго смотрел на мигающий курсор. Он потел и потирал взмокшие ладони. Наконец, Виктор напечатал: