- Все уже разошлись.
- И убраться успели... - сказал Виктор.
Столики блестели под включенными лампами. На сцене покоилась ударная установка, гитары стояли в подставке, микрофон, сложенный пополам, отодвинули в сторону.
- Вы спали?
Влада странно улыбалась.
- Почему ты не ушла? - спросил Буранов.
Влада спрыгнула на пол. Симпатичная девушка. Девушка, которую бы назвали куклой. Любимица в любой компании. Круглое лицо, большие глаза, правильные нос и губы, пышные волосы, убранный в тугой и толстый хвост.
- Я должна вам передать кое-что, - сказала она. - Вы слышите меня?
Буранов кивнул. Он нахмурился. Влада отвернулась и перегнулась через барную стойку. Её гибкое тело напряглось, Виктор отвернул глаза от стройных бёдер. Сквозь серую тонкую ткань выпирал позвоночник. Когда девушка повернулась, в её руке сверкнул нож.
- Она сказала, что вы совсем близко, - улыбнулась Влада.
- Кто?
- Вика.
Виктор покачал головой. Ему казалось, что все сошли с ума. Он вспомнил родителей Вики, и поёжился.
- Она мертва, Влада. Она ничего не могла сказать.
Влада надула губки.
- Но она сказала! - её голос задрожал. - Она сказала, что скоро вы всё поймёте.
- Она мертва...
- Перестаньте! Мы с вами прекрасно знаем, что это не так!
- Влада...
- Хватит! - крикнула девушка. - Хватит. Мне пора!
Она подняла руку с ножом и коснулась лезвием нежной шеи. Буранов не успел даже рта открыть, как тёмная кровь хлынула водопадом. Серый комбинезон почернел, капли падали на кафель и разбивались, сверкая в лучах софитов и диско-куба. Влада улыбнулась и повалилась лицом вниз.
Виктор подскочил к ней и успел схватить её лёгкое тело. Какая же она хрупкая, подумал он. Его одежда намокла. Буранов перевернул тело Влады и посмотрел ей в глаза, устремлённые вверх. Маленькие губки чуть приоткрыты, словно она сказала не всё. Виктор присел и аккуратно положил её тело на пол.
Буранов вспотел, его трясло. Она такая молодая, зачем? Что за чертовщина происходит? Он встал. Влада словно стала меньше. Её тонкие руки легли вдоль тела, голова упала на бок. Виктор думал, что девушке нужно закрыть глаза, но не смел прикоснуться к ней. Кровь отхлынула от её лица, и отвратительная смертельная бледность покрыла щёки и лоб.
Вика в гробу. Она была такая же. Фарфоровая кукла.
И Виктор не смог сдержаться. Спазм сдавил горло. Это был всего лишь один всхлип, который Буранов сразу же подавил, но две слезы всё же успели сползти по щеке. Смерть не должна быть такой простой, вдруг подумал он. Человеческая жизнь не смеет так просто обрываться. С улыбкой на устах, без криков и боли. Люди не должны так умирать!
Буранов обошёл барную стойку и взял телефонную трубку. Он набрал номер 112 и долго ждал, но никто так и не ответил на короткие гудки. Виктор смотрел в большое окно. Редкие машины проезжали мимо. А на полу лежит она - хрупкая мёртвая девушка в луже собственной крови. Так не должно быть, это неправильно.
Буранов положил трубку. Он оглядел своё детище, своё бар. И, почему-то, ничего, кроме грусти, не почувствовал. Ты не можешь стать кем-то, если человеческая жизнь ничего не значит. Ты становишься кем-то благодаря людям. Одиночество не приносит славу. Эгоизм не приносит ничего, кроме разочарования.
Виктор снова вышел на танцпол. Маленькое тело красивой девочки... Боже...
Буранов открыл дверь и оказался на улице. Если в полиции не отвечают, он сам пойдёт в полицию! Пустынная улица - освещённая артерия. Тёмные окна на другой стороне блестели от всполохов жёлтых фонарей. Тёмное небо.
Буранов услышал, как что-то гулко упало. Он посмотрел туда, откуда доносился звук. Снова шорох и гулкий звук, неровное дыхание. Ещё и ещё. Оно приближалось.
Виктор попятился назад. Из подворотни вывалилось тело. Оно напоминало личинку. Но это было тело без рук и ног. Гладкое, похожее на бледную фасоль. Голова вытянулась на длинной шее, густые волосы свисали и касались пыльного асфальта. Оно подпрыгнуло, оторвавшись от земли и снова упало, чуть развернувшись в сторону Виктора.
Влада. Это она! Губы, разрезанные от уха до уха. Шрамы срослись и превратились в подобие улыбки, белые глаза без зрачков дрожали в глазницах.
Буранов кинулся обратно в бар. Посреди танцпола царила пустота. Тело пропало. Стекло задребезжало - отвратительное уродливое нечто билось о стены, пытаясь проникнуть внутрь. Снова стук, стук сильный...
Буранов оторвал голову от стола. Хрустнула шея. Стучались в дверь. Разлепив уставшие веки, он с трудом встал. Стучались сильно и настойчиво.