— Я уже сказал, что мне нечего вам сообщить.
— Ладно, — нехорошо улыбнулся Викинг. — С вопросами повременим, займемся подготовительными процедурами.
С этими словами он согнутыми средним и указательным пальцами ткнул своему «собеседнику» под ребра и приподнял того над сиденьем. Описать всю глубину ощущений, испытываемых в данный момент финансистом, мог только человек, которого когда-нибудь подвешивали на крюк подъемного крана.
— А еще могу зубки почистить на ночь. Правда «Бленд-а-меда» с собой у меня нет, но зато имеется превосходный напильник. Белизну зубов он, конечно, не восстановит, скорее наоборот, зато память приведет в норму за пять минут. Ну как, начнем?
Взгляд, которым финансист одарил Викинга, трудно было назвать дружелюбным. Но и ненавидящим тоже. Так смотрит загнанный в угол небольшой зверь вроде песца или шакала.
— Что вам от меня надо? — затравленно спросил он.
— Я уже говорил. И не делайте вид, что забыли. Я могу решить, что вы пытаетесь выиграть время, чтобы обмануть меня.
— Хорошо. Но вы плохо знаете Седого. Он никогда не позволит, чтобы к человеку попала не предназначенная ему информация. С этим очень строго. Болтуны у него не задерживаются. Так что я могу рассказать только о своей работе.
— Понятно. Теперь, если можно, конкретно.
— По моей рекомендации были вложены деньги в фирму «Махаон», которой руководит Репьев.
— Чем она занимается?
— Ширпотреб. Знаете, типа сумочек, спортивных костюмов, курток, которые «челноки» везут из Польши, Китая, Юго-Восточной Азии.
— Короче, если поляки и прочие турки делают подделки под «Адидас», «Ливайс», «Диор», другие знаменитые фирмы, то вы подделываетесь под самих поляков и турок. Наяриваете подделки подделок, — придал Викинг убийственную точность обтекаемым словесам финансиста. — И много вы на этом малопочтенном занятии имеете?
— Семьсот двадцать тысяч с начала сотрудничества с «Махаоном», — несмотря на сложность своего положения, финансист произнес эти слова с гордостью. — Долларов, разумеется.
— Ладно, с этой бабочкой я еще разберусь. Пойдем дальше.
Получасовую исповедь пленника Глеб выслушал на одном дыхании. Увы, на финансовых просторах, которые так красочно описывал «язык», дать бой и основательно прищучить Седого могла компетентная и неподкупная группа фининспекторов, но не воин-одиночка. Разве что можно было навести шорох в банке, которому урки вроде делали «крышу», а фактически взяли под контроль.
— Немного же с тебя толку, — придвинулся Викинг к финансисту.
Тот сразу понял, что сейчас должно произойти. Труп охранника не оставлял никаких сомнений на этот счет.
— Не убивайте меня. Я могу озолотить любую фирму. Седому я заработал больше миллиона, вашим хозяевам помогу сделать хоть десять. Отвезите меня к ним, лучшего финансиста вам не найти. — И, видя, что Викинг на секунду заколебался, вцепился еще в одну соломинку. — Вспомнил. Седой не подозревает, что я в курсе одной грандиозной аферы. Пару дней тому назад ко мне зашел Кучер. Он недавно возглавил боевиков вместо убитого Фрола.
Викинг отметил про себя, что, в отличие от представителей милиции, финансист без колебаний сказал не «пропавшего», а «убитого».
— …Пришел и сообщает, что скоро прибудет миллион долларов. Чтобы я, значит, был готов употребить их в дело. А я ни о каком миллионе ни сном, ни духом. Спрашиваю, откуда, мол, всплыла такая огромная сумма. Кучер в ответ только усмехается, говорит, что сумма огромная, но от и до фальшивая. Тут мне и стало ясно, что он дал маху, потому что я такими криминальными штучками не занимаюсь. Наоборот, моя задача как можно прибыльнее — легализовать деньги группировки.
— Заведующим прачечной, выходит, работаешь. Отмываешь грязный капитал.
— Ну, не всегда, — вроде попытался оправдаться финансист. — В общем, объяснил я Кучеру его ошибку, сказал, что эти деньги надо везти самому Седому либо Кресту. А он с перепугу возьми да ляпни, что все равно эти деньги надо сначала показать Матвею.
— Кто такой Матвей?
— Да его же весь город знает. Классный спец по липовой монете. Раньше и сам «вовочек» штамповал, да теперь рука не та стала. Но глаз прежний, наметанный. Матвей эти доллары осмотрит, даст заключение насчет уровня работы. Только после этого паханы окончательно решат, что с ними делать.
— Странно, — с удивлением заметил Викинг. — Почему надо деньги везти к Матвею, а не наоборот.
— Так у него ноги парализованы. Во время последней отсидки сбросили Матвея сверху спиной на цементный пол. Говорят, из-за того, что поцапался с кем-то из тюремных авторитетов.