— Но мы не успеем всё заготовить, оно начнёт портиться... — робко произнесла Акка.
— Соберите туши до наступления ночи, принесите за стену, и я наложу сохраняющие чары. Завтра сможете насолить, накоптить или что вы там с мясом делаете? А ещё поймайте выживших лошадей, соберите добро степняков.
Она сделала паузу и добавила:
— Но учтите: это военные трофеи нашей семьи. Если кто-то решит утаить часть добычи — вы узнаете не только нашу доброту, но и наш гнев.
Люди переглянулись. Потом зашевелились. Волну крестьян потянуло к воротам.
Лидия ухватила Акку за рукав.
— Вы останьтесь.
— Слушаю вас, госпожа, — склонила староста голову.
— Конины надолго не хватит. И вам потребуется ещё провиант. Работники на стройке всё ещё требуются, но оплата уже не будет такой щедрой, как предлагал мой муж. С юга идёт караван, и с ним — новые строители, новые дружинники. Возможность заработать у вас есть, но она скоро исчезнет. Подумайте.
— Это хорошо, но где мы сможем потратить деньги?
— С караваном движется первый купец. Еды среди товаров нет, но можно наладить поставку провианта. Так что, как видите, ничего критичного не случилось.
— Вы в этом уверены? — спросила Акка Кебнекайсе.
— Абсолютно.
Акка слабо улыбнулась, низко поклонилась и ушла.
Лидия обернулась. Норман уже стоял рядом с Софи, помогая снимать седло с Танагры.
— Не понимаю, зачем тебе полный комплект вооружения... — услышала Лидия недовольный голос Софи.
— Софи, говорю же тебе, — вздохнул Норман, — я не хочу больше чувствовать себя беспомощным. Ты же знаешь, я был в ополчении, защищал Вайрих от стефанийской армии! А тут таскался с кривым копьём, прятался за спиной Тоф, делая вид, что её защищаю.
Софи недовольно засопела.
— Норман, ты замечательный администратор и грамотный человек. Воинов у нас полно, а таких, как ты, больше нет. Что нам делать, если тебя убьют? И ведь обязательно убьют, ты же не профессиональный воин!
— А я считаю, что Норману нужно выдать оружие, — вмешалась Лидия. — Если мужчина хочет защищать себя и близких — пусть.
— Вот и я о том же, — улыбнулся Норман.
— Кстати, а где сама Тоф?
Они нашли её в сторожке у частокола — свернувшуюся калачиком на топчане, мирно спящую.
— Настолько устала, что, когда настала её очередь отдыхать, уснула так глубоко, что не проснулась даже на тот грохот, что вы тут устроили, — сказал Норман.
И тут, как будто почувствовав, что про нее говорят, Тоф проснулась. Она сонно хлопала глазами, пытаясь понять, что происходит вокруг.
— Норман, что, уже моя смена? Ой, ваша милость! — наконец осознав, что на неё смотрят её госпожи, Тоф подскочила и торопливо одёрнула мантию. На её лице вспыхнул румянец смущения.
Софи подошла к девушке и обняла.
— Спасибо тебе большое, Тоф. Спасибо, что защищала Вольное, — её голос звучал тепло и искренне.
— Да что вы, ваша милость. Я просто делала, что могла... — Тоф смущённо потупилась, но тут же встрепенулась. — А что, всё уже кончилось?
Софи по-доброму усмехнулась:
— Да, Тоф, осада снята. Можно отдыхать.
— Нет, Тоф, не просто. Благодаря тебе Вольное продержалось два дня, — почти одновременно с Софи сказала Лидия.
Девушка покраснела ещё сильнее, её пальцы нервно перебирали край мантии.
— Я... Я просто старалась.
Софи отстегнула с плаща свою золотую брошь и протянула её Тоф.
— Ты заслужила. Это не просто украшение, это ёмкий и весьма качественный накопитель. Сейчас он заполнен под завязку. Думаю, тебе эта вещь пригодится.
Тоф замерла, глядя на подарок.
— Я... Я не знаю, что сказать...
— Просто скажи «спасибо» и прими награду, — мягко сказала Софи. — Хотя, на самом деле, ты заслужила гораздо больше, но сейчас нам просто нечем тебя наградить.
Тоф с поклоном взяла брошь и, немного неловко, прикрепила её к вороту мантии. Её щеки вновь вспыхнули румянцем, но на этот раз не от смущения, а от удовольствия.
***
Остаток дня и почти весь следующий Софи и Лидия провели в хлопотах в Вольном. Нужно было помочь крестьянам сохранить мясо, принять трофеи и навести порядок после осады. К огромному сожалению, много лошадей поймать не удалось — всего три раненых кобылки привели в село крестьяне. Остальные выжившие животные сбежали в степь вслед за своими пастухами.
Когда с делами было покончено, хозяйки виконтства поднялись в седло, и Танагра, разбежавшись, оттолкнулась от земли и быстро набрала высоту. С высоты полета дракона следы вчерашнего побоища перестали смотреться настолько ужасно казалось, словно неряшливый ребёнок не убрал за собой после игры: мёртвые тела выглядели как разбросанные солдатики, а следы магических ударов — как пятна разбрызганных красок по зелёному холсту.