Представление Изадоры о восточном этикете, полученное из кино, должно было быть удовлетворено, когда, как только он закончил свое последнее предложение, французские двери, ведущие в прилегающую комнату, открылись. Дочь посла, тихая и величавая, одетая в традиционный национальный костюм, застегнутый у шеи, стояла в дверях. Она была молода, красива и говорила на безупречном французском без малейшего акцента.
У Изадоры не оставалось другого выхода, как принять любезное предложение. Так как дочь посла рассказала ей, что она знает принцессу Дер Линг, которая была одной из учениц Изадоры, когда она в первый раз приехала в Париж, беседа за чаем была посвящена искусству и преимущественно искусству Изадоры.
Она была так околдована очарованием молодой хозяйки, что даже не заметила, как посол, под предлогом того, что он покажет мне сад из окна, отвел меня от стола на пару минут. Изадора не могла расстаться с молодой девушкой без слез и поцелуев.
«Ну, как тебе понравилась чайная церемония?» - спросил я Изадору по пути назад на улицу Деламбр.
«О, эти китайцы. Ты точно должен довериться им».
«Ты имеешь ввиду Бородиных?» - сказал я, как бы завершая ее мысль.
На мгновение Изадора выглядела раздраженной. Но, так как я не хотел портить ее вдохновенное впечатление о китаянке, я сказал, что посол попросил меня передать и я цитирую: «К тому времени, как мадам Данкан вернется домой, телеграмма о предотвращении казни Бородиных будет уже отправлена».
«О, нет, когда же он это сказал?» - спросила Изадора очень воодушевленно.
«Когда он показывал мне их сад. Только он попросил меня сказать тебе позже».
«О, эти китайцы…» - вздохнула Изадора с удовлетворением.
«Да, желтая раса» - начал я, но Изадора остановила дальнейший разговор.
Конец