- Можете смотреть, можете пройти на кухню посмотреть. Почему нет? Пройдите. У нас одной бутылки нет. Муж это даже совсем не знает. Я не помню, или он пил на свадьбе, - заговорила, заходила Цигель, она трясла ребенка, и он икал тонко и больно.
Виктор прошел в коридор, из дверей посмотрел в полутемную кухню, холодную, с черными полками.
- И нечего пугаться, раз все в порядке, - говорил Виктор в дверях.
Тощими мертвыми руками водила старуха тряпкой в мыльной луже, возила седыми трепаными волосами по грязному полу.
С парадной
- ВЕДИ к генералу Федорову, - приказал дворнику Вавич.
- С парадной прикажете? - вполголоса сказал дворник. - Или, может быть, с черного проводить?
- С парадного, с парадного, голубчик, - Виктор улыбался. - С самого парадного. Ага! Превосходно! Я сам позвоню.
Виктор взял портфель форменно: в левую руку под бок, одернул портупею, коротко ткнул кнопку и перевел дух.
Высокая горничная в черном платье, с белой наколкой, отворила дверь и спросила строго:
- К кому это?
В прихожей ярким пламенем светила с вешалки красная подкладка генеральской шинели, и от паркета пахло мастикой.
- К его превосходительству... с докладом. Горничная все держалась за двери, наклонила голову набок и зло жевала губы. Потом вдруг захлопнула дверь.
- Так и доложу - квартальный, - и застукала острыми каблучками по коридору. И Вавич слышал, как сказала она в двери: - Квартальный какой-то... Не знаю, стоит в прихожей.
- Проводи, пусть обождет, - деревянный голос и слова, как обкусывает.
- Пройдите, - сказала горничная, глядя в пол. Виктор шагнул неслышным шагом.
- Ноги оботрите, как же так и идете.
Виктор вернулся, и горничная глядела, как он тер ноги. Стыдно уж больше тереть. А горничная не подымала глаз.
Виктор сильно мазнул еще по разу подошвой и чувствовал, что краснеет.
Виктор шагнул с половика и, не глядя на горничную, пошел, оглядывая стены коридора; горничная затопала впереди. По коридору, дальше, дальше. Вот дверь налево. И боком глаза Виктор успел увидать генерала: он, с салфеткой у горла, сидел перед тарелкой. Блеснул никелированный кофейник с важным носом. Горничная толкнула дверь. В просторной кухне за самоваром толстая кухарка дула в блюдечко.
- Обождите, позовут.
Горничная вскинула головой и хлопнула глазами. Виктор топнул два шага по кухне. Глянул на расписные часы с гирями. Нахмурился. И снова потоптался.
- Садитесь, настоитесь.
Кухарка обтерла передником табурет и поставила среди кухни. Виктор кивнул головой и деловитой рукой открыл портфель.
- Гордиться нечего, - сказала кухарка. Отхлебнула чаю. - У генерала... - и поставила звонко блюдце. Через минуту услыхал Виктор сухие каблуки с тупым звоном. Дверь распахнулась. С салфеткой в руке стоял на пороге старичок с квадратной седой бородкой.
- Это чего пожаловал? - крикнул генерал, маленькими глазками замахнулся на Виктора. Виктор взял под козырек.
- Пристав прислал доложить вашему превосходительству насчет дознания, насчет водки... продажи напитков, согласно заявления вашего превосходительства.
- Ну! - крикнул генерал и посторонился: горничная, глядя в пол, важно внесла посуду.
- Произвел дознание, ваше превосходительство. - И Виктор полез в портфель.
- Меры! - откусил слово генерал. - Меры взяты?
- Не обнаружено! - встрепенулся Виктор, еще тверже повторил: - Не обнаружено! Дознанием!
- Меры? Ме-ры, я спрашиваю, - генерал ступил вперед и тряс салфеткой перед носом Виктора. - Меры? Русским языком спрашиваю. Оглох? Или ушиблен? Ме-ры-ы?
Виктор затряс головой.
- Так, значит, пусть у меня под носом кабак разводят? Да? Я спрашиваю, - генерал рванул салфетку вниз.
Горничная осторожно перебирала пальчиками ложечки и косилась полуопущенными глазами на Виктора, вся в строгой мине.
- Дознанием... - твердо начал Виктор.
- А вот! А вот! - вдруг покраснел генерал. - А вот, дознаться! Дознаться мне! Сейчас! - он топнул в пол. - Того! Дознаться - кто дураков ко мне присылает? Дураков! Выведи! - он топнул на горничную.
Горничная, чинно шурша платьем, прошла через кухню и отворила клеенчатую дверь. Виктор стоял и глядел в генеральские глаза и ждал удара недвижно.
- Вон! - заорал генерал, как выстрелил.
Виктор не чувствовал пола и как по воздуху прошел в дверь, не своими ногами перебирал ступеньки черной лестницы. Не переводя духу, перешел двор.