Взрывы двух гранат прозвучали почти одновременно и как-то не внушительно, но после этого грохнуло так, что весь бункер подпрыгнул. Слава Богу, что автоматическая дверь выдержала. Правда выгнулась так, что открыть ее без кувалды и лома теперь вряд ли получится. С потолка посыпалась штукатурка. Наверное, детонировали все гранаты, что были на разгрузках бойцов. Зазвенела противопожарная сигнализация, замигав лампочкой пожарной тревоги. После чего, хотя открытого огня нигде не было видно, включилась система пожаротушения. Я оглянулся. Возле двери в реакторный отсек, облокотившись на стену, сидел старший прапорщик, командир нашей группы. А рядом - все, что от нее осталось: Марья Семеновна и ревущая Катя. Ну, и я ничего не умеющий и ничего не знающий, чужой этому миру айтишник. Вот и все наше войско. Я с удивлением осознал, что с момента нападения прошло от силы половину минуты, а как все изменилось. Я затравлено оглянулся, не зная, что делать.
- Вить, ты обещал. - Голос Борисыча был почти не слышан. Нога его перестала кровоточить, но выглядела синим мертвым куском.
- Что обещал? - Не понял я.
Большим усилием воли Борисыч открыл глаза.
- Позаботься о Кате. Бери ее и уходи в свой мир. Ты слышал… - он замолчал, собирая силы, - в месте, куда ударил луч - там проход. Уходите… Только окажи мне услугу, Катя не сможет.
- Может можно что-то сделать?
- Что сделать, ты мою ногу видел? Меня покусали. Я не хочу стать частью такого монстра. - Он посмотрел на перекорёженную дверь.
Я достал пистолет. Нет! Ведь прошло совсем мало времени, и мы жгут сразу наложили. Может можно еще успеть? Я решительно вставил пистолет в кобуру и достал свой длинный, широкий, остро заточенный нож.
Марья Семеновна все поняла и, распахнув сумку, достала еще один жгут. Сноровисто перетянув ногу прапорщику выше другого жгута, кивнула мне и отвела плачущую Катю в сторону.
Я никогда не отрубал ноги живым людям. Как-то нет у меня в этом деле ни навыка, ни сноровки. Но альтернатива - мертвый Борисыч бродящий по пустой лаборатории меня совсем не вдохновляла. Я сжал зубы и со всего маха рубанул чуть выше колена, аккурат между затянутыми жгутами. Несмотря на то, что Катин отец был накачен промедолом, взвыл он так, что заложило уши. Нога отвалилась в одну сторону, а я в другую. Выворачивало меня так… Что там в тот первый раз, после бронетранспортера. По сравнению с этим, тогда меня слегка подташнивало. Успокоился я только минут через пять, когда закончилось все: и утренняя еда, и слезы, и желудочный сок и желчь, и, наверное, силы. Так и сидел я под струями пожаротушения, бледный, облёванный, с кровавым тесаком в руках.
Я с тоской посмотрел на Катиного батю. Марья Семеновна уже аккуратно перевязала результат моего операционного вмешательства и убрала обрубок в сторону, чтобы он не смущал ни дочку, ни меня. Борисыч лежал бледный как смерть, и я даже испугался, что он не дышит.
- Живой, живой, не боись. Я ему еще обезболивающего препарата вколола. Молодец, хорошо рубанул. Ровно, даже чистить не пришлось.
- Это я с перепуга. - От воспоминаний к горлу снова подкатил комок, но я усилием воли проглотил его обратно.
Рядом с отцом сидела Катя и гладила его по голове. Тут я с ужасом вспомнил про щупальце, вдруг оно подберется к ним и еще кого-то цапнет. Я испугано стал озираться.
Марья Семеновна, правильно поняв мою тревогу, успокоила.
- Я его в контейнер убрала, дома посмотрю, из чего эта штуковина сделана. Нам живая часть от мертвяка еще никогда не попадалась, грех выкидывать такое добро.
Я сомневался, что такая гадость может быть добром, но спорить не стал.
- И что нам теперь делать?
Марья Семеновна даже удивилась.
- Что делать? Что тебе Сергей сказал, то и делать. Тебе командир приказ дал - выполняй. Так что бери Катю и шуруй к своему входу-выходу. - Она на секунду задумалась. - Только сначала помоги мне его наверх вытащить.
Легко сказать вытащить. Борисыч был еще тот боров. Даже без ноги. А еще оружие, а еще контейнер с монстром, будь он не ладен. Хорошо, что на складе медицинского оборудования нашлись носилки, и мы втроем, пыхтя и обливаясь потом, подняли командира в гараж, где Марья Семеновна с удобствами устроилась ожидать помощи.
- Берите «буханку». Вы, сначала в лагерь заедете, объясните, где нас искать, а потом, чтобы я вас не видела, а то засветло не успеете. Понял?
- Понял. Только я это… я водить не умею.
Марья Семеновна закатила глаза. Мол, вот как такое чудо занесло сюда на нашу голову? Она что-то прошептала себе под нос. Выругалась, наверное, или обозвала как-нибудь нехорошо.
- Катя умеет.
- Я от папки никуда не пойду. - Катя категорично стала в протестную позу.
- Давайте быстрее, чем быстрее мы его привезем, тем больше шанса будет на спасение.
Этот аргумент подействовал на Катю лучше волшебного пенделя, и мне оставалось только припустить вслед за ней.
Глава 25
Что нужно, когда не всем можно.
Я даже не заметил, как мы проскочили большой двор и ущелье. Все мои мысли были заняты раскладыванием по полочкам информации, которая навалилась на меня в этой лаборатории. А информации было столько, что в моей голове, реально, полочек не хватало.
Когда я подбежал к «бусику», Катя уже сидела за рулем. Хорошо, что еще все военные машины заводятся без ключа, а то меня, как всегда поздно осенило, что ключи-то вместе водителем захавал монстр в помещении биореактора. Я только хотел сообщить девушке об этом прискорбном факте нашей рассеянности, как машина взрыкнула двигателем, и мы весело поскакали по лесным кочкам в сторону лагеря. Ехать было недалеко, и уже через пять минут мы вбежали в лагерь. Отряд охранения лагеря встретил нас с тревогой.
- А где все?
Объяснять было долго, но мы, как смогли, в краткой форме, обрисовали ситуацию. Рассказали, как найти Марию Семёновну с Борисычем. Катя опять порывалась вернуться, но быстро поняла, что с моим навыком вождения я в город просто не доеду, а если случится такое чудо, и я все-таки доеду, то там меня точно сожрет первый же мертвяк. Короче, без нее никак. Вот, даже стихами заговорил от чрезмерного усердия убеждения. Она поджала губы и полезла на место водителя.
Один бронетранспортер умчался в сторону лаборатории, а мы поехали по лесной дороге в сторону трассы. До города добираться более часа, поэтому я спокойно решил привести свои мысли в порядок. Что мы имеем, как говорится, в сухом остатке. Сначала - по возвращению домой. Восемь лет назад в мою… а нет, все время забываю. В квартиру моего двойника, ударил луч, снеся ее к хренам собачим. На месте квартиры образовался какой-то магнитный вихрь, который связался с моим миром. И пройдя его, я очутился здесь. С этим все понятно и ящик бабы Зои здесь ни при чем. Что у нас про назад - не понятно. Баба Зоя, когда пыталась научиться летать, успешно преодолела дверной проём. Летать не научилась, но и ко мне домой она не попала. Так что есть большая вероятность, что портал этот системы ниппель: туда дуй, а обратно… в общем, ничего не проходит. На месте разбираться надо.
Теперь дальше. Луч этот нес на себе какой-то код, в этом я ничего не понимаю, поэтому примем этот факт на веру. И вот этот код изменил вирус, который до этого вызвал в самом худшем случае насморк. И теперь он убивает всех, ну или почти всех, а тех, кого убил - оживляет. Жуть какая-то. Но меня по какой-то причине этот вирус не видит или, попав в меня, не выживает. Скорее всего, причина в том, что я из другого мира. Проверять, конечно, не хочется, но есть вероятность того, что я не заражусь даже при укусе. Наверное, совсем я другой для него. И что мне это дает? А ничего это мне не дает. Сожрать меня зомбаки могут так же, как и любого другого и даже не поперхнутся. Я задумчиво почесал нос и посмотрел на Катю. Девушка сосредоточено смотрела на дорогу и была вся в своих думах. Оно и понятно. Навалилось на девчонку такое, что и здоровому мужику чердак сорвет. Что-то я отвлекся. На чем это я остановился. А, да…