— Ты неплохо стал разбираться в восточных интригах, — усмехнулся Аббас-ага, поднимая левую руку с зажатой в ней жуткой маской. — Но знай одно, русский. Всякий раз засыпая, проверяй постель. Ты вполне можешь найти там гюрзу или скорпиона.
— Это я знал и раньше, — дерзко ответил ему я.
— Бери этих двух верблюдов, — махнул Аббас-ага на пару ближайших зверей, отворачиваясь от меня. — Хорошие дромадеры — прослужат тебе до смерти. — Он надел на лицо маску и начал раздавать своим янычарам команды на турецком. Как будто и не разговаривал со мной только что по-русски без малейшего акцента.
Глава 11
Четыре верблюда и два мула составляли обоз Древотта с Карнаханом. На горбах дромадеров красовались зеленые ящики с закрашенным британским львом. В длинных лежали винтовки «Пибоди». В пузатых, похожих на бочки, патроны к ним. Винтовок было около полутора сотен. Устаревающие винтовки «Пибоди» постепенно меняли в британской армии на магазинные Ли-Метфорды. Почти все полки пешей гвардии уже сменили вооружение — так что «Пибоди» на складах лежало достаточно. Достать их не представляло труда для лорда Бредфорда. Особенно с помощью детей вдовы в военном министерстве Британской империи.
На мулах везли съестные припасы.
Карнахан и Древотт формально попрощались с консулом. Для этого они снова нацепили красные британские мундиры с пуговицами, начищенными до блеска. Словно на параде.
Они синхронно отдали честь лорду Бредфорду.
— От всей души благодарим тебя, брат Бредфорд! — выпалил Карнахан.
— Вы дали нам даже больше, чем мы просили у вас, брат Бредфорд, — добавил Древотт.
— Поднимите над языческим Каферистаном британский флаг, — напутствовал их лорд Бредфорд.
Оба героя Хайбернского перевала четко отдали честь. Развернулись через левое плечо. И вышли из кабинета.
У дверей консульства их встретил майор Лоуренс. Как ни удивительно, он вел за собой четырех верблюдов в одной связке.
— Покидаете Стамбул, майор? — удивился Пичи.
Лоуренс был еще бледен после ранения. Но его не пришлось латать так серьезно, как Древотта. Потому и поправился он раньше.
— Отправляюсь обратно в Африку, будь она неладна. — Майора явно не радовало новое назначение. О чем не преминул заметить Карнахан. — Верно, — кивнул Лоуренс. — Здесь осталось слишком много дел. Вот веду верблюдов шерифу Али.
— Разве тому не хватает верблюдов? — удивился Древотт.
— Ему нужно золото, брат Древотт, — ответил Лоуренс, — для того, чтобы нанять достаточно людей и с ними преследовать русских.
— А он все еще не может въехать в Стамбул? — поинтересовался Карнахан. — Город же вроде открыли еще вчера.
— Только на его улицах в одежде жителей пустыни лучше не появляться, — усмехнулся Лоуренс. — Их до сих пор принимают за ховейтатов Ауды. Тут же вокруг любого человека в бурнусе собирается толпа. Орут и зовут янычар. И всем наплевать на различие между одеждой харишей и ховейтатов.
Он оглядел верблюдов, груженных оружием.
— Я смотрю, вы тоже покидаете Стамбул. С таким количеством оружия и патронов Каферистан сам упадет к вашим ногам.
— На все воля Божья, — развел руками Карнахан.
Три человека, восемь верблюдов и два мула шагали по пыльным улицам Стамбула. Шли к воротам. Они не знали своей судьбы. Не знал Пичи Карнахан, что ему придется провисеть сутки на дереве, а после его снимут, почтя за чудо то, что он еще жив. Не знал Дэниэл Древотт, что ему придется пройти по выстроенному по его приказу мосту, а за его спиной жрецы станут рубить веревки, на которых тот держится, тяжелыми саблями. Не знал своей судьбы и майор Т. Е. Лоуренс, хотя ему часто снится, как он мчится верхом на диковинном двухколесном агрегате, как свистит ветер у него, как пылинки врезаются ему в лицо. А потом страшный удар. И всякий раз в этот момент Лоуренс пробуждался ото сна в холодном поту.
Они вышли из Стамбула. Ленивые стражи у ворот не обратили на небольшой караван никакого внимания. С белых джентльменов начальники запрещали брать мзду. И хотя тут явно было чем поживиться, но стражи ворот демонстративно не обращали на людей, верблюдов и мулов ровным счетом никакого внимания.
За воротами Лоуренс распрощался с Карнаханом и Древоттом. Их дороги расходились навсегда. Лоуренса ждал шериф Али, а Древотта и Карнахана — Каферистан.