Рикардо пробурчал что-то невнятное и перечитал объявление.
– К тому же ваше описание неточно. Вы не упомянули о бриллиантовых серьгах, которые были на Селии Харланд, когда она убежала.
– А, заметили! – обрадовался Ано. – Еще немного, и мне придется опасаться за свои лавры. Но на Селии не было серег, когда она убежала с виллы «Роза».
– Как это… но футляр из-под них был пустой, – забормотал Рикардо.
– И все-таки серег на ней не было, это я вам говорю.
– Откуда вы знаете? – Рикардо посмотрел на Ано с прежним благоговением. – Как вы могли узнать?
– Мог. Потому что… – Ано принял величественный вид, словно изображая короля. – Потому что я капитан корабля.
К Рикардо вернулось дурное настроение.
– Не люблю, когда меня водят за нос, – сказал он гордо со всем достоинством, которое позволяли продемонстрировать растрепанные волосы и пижама. Он свирепо посмотрел на газету, перевернул ее и вдруг изумленно вскрикнул: – Это вчерашняя газета!
– Вчерашняя вечерняя газета, – поправил Ано.
– Напечатана в Женеве!
– Напечатана, издана и продана в Женеве, – подтвердил Ано.
– Когда же вы послали объявление?
– Я написал письмо, пока мы наслаждались ленчем, и послал его Беснару с просьбой срочно передать в газету по телеграфу.
– А нам ничего не сказали, – буркнул Рикардо.
– Но ведь и правильно сделал! – благодушно сказал Ано. – Вы бы наверняка запретили использовать свое имя.
– Ну, до этого бы не дошло, – неохотно согласился Рикардо. Его возмущение быстро исчезало, зато нарастало Удовольствие от мысли, что это объявление выводит его на сцену, под лучи софитов.
Он вылез из кровати.
– Располагайтесь в гостиной, пока я приму ванну, – сказал он.
– С удовольствием. Я уже заказал себе шоколад. Надеюсь, вскоре вы получите телеграмму. Вчера вечером название именно этой газеты выкрикивали на всех улицах Женевы.
Впервые Рикардо оделся с почти той же скоростью, с какой обычно одеваются все прочие люди.
– Что-нибудь пришло? – спросил он.
– Нет. Хороший тут у вас шоколад, лучше, чем в моем отеле.
– Господи! – Рикардо дрожал от возбуждения. – Вы сидите и рассуждаете о шоколаде, а у меня чашка трясется в руке.
– Не вынуждайте меня снова напоминать вам, что вы любитель, а я профессионал, мой друг.
Однако время шло, и профессиональное спокойствие изменило и самому Ано. Он стал вздрагивать при каждом шуме в коридоре, поворачивать голову на каждое движение за окном и не курил, а жевал сигарету. В одиннадцать камердинер Рикардо принес телеграмму.
– Спокойно, мой друг, – сказал Ано.
Трясущимися руками Рикардо вскрыл телеграмму и подпрыгнул в кресле. Лишившись дара речи, он молча протянул ее Ано. Телеграмма из двух строк была из Женевы.
Ждите меня вскоре после трех.
Марта Гобен.
– Я же говорил, что есть надежда. – Ано был доволен. В мгновение ока из его тона исчезло всякое легкомыслие, он говорил тихо и серьезно.
– Не послать ли за Ветермилом? – спросил Рикардо.
Ано пожал плечами.
– Как хотите. Но зачем пробуждать в молодом человеке надежды, которые через час-другой могут обратиться в прах? Подумайте! Марта Гобен хочет нам что-то сообщить. Вспомните те восемь пунктов, которые вы составили вчера на вилле «Флёр», и скажите, что более вероятно: что ее рассказ подтвердит виновность мадемуазель Селии или невиновность? Подумайте хорошенько, потому что в этом решении я полагаюсь на вас, мистер Рикардо, – торжественно сказал Ано. – Если вы считаете, что лучше вашему другу страдать от пытки ожидания Марты Гобен, а потом, возможно, от еще большей пытки из-за тех известий, что она принесет, будь по-вашему. Вам решать. Но если вы считаете, что лучше оставить мистера Ветермила в покое, пока мы не узнаем, с чем она пожаловала, пусть будет так. Решайте.
Рикардо заерзал. Торжественный тон Ано очень его смущал. Ему не хотелось брать на себя ответственность. Но Ано сидел напротив, устремив глаза на Рикардо, и ждал ответа.
– Ну что ж, – наконец сказал Рикардо, – хорошие новости можно и подождать немного. Л плохие тем более.
– Я был уверен, что вы так и решите. – Ано снял с полки справочник. – Из Женевы она поедет через Кулос. Посмотрим! – Он полистал страницы. – Есть поезд из Кулоса, который приходит в Экс в три часа семь минут. Она приедет на поезде. У вас есть машина?
– Есть.
– Отлично. Вы не могли бы в три часа забрать меня из моего отеля? Мы поедем на вокзал к прибытию поезда, чтобы заранее получить представление о человеке, с кем предстоит иметь дело. Это всегда полезно. А теперь я вас покину, у меня много дел. По дороге заскочу к Ветермилу и скажу, что пока нет никаких новостей.
Он надел шляпу, взял трость и на миг замер перед окном, потом вдруг очнулся от внезапной мечтательности.
– У вас окно смотрит на Монревар. По-моему, у Ветермила вид лучше, на город и сад, – сказал он и вышел из комнаты.
В три часа Рикардо подъехал к отелю Ано в своей мощной открытой машине, и они поехали на вокзал. Они остановились ждать у выхода, где пассажиры предъявляют билеты. Их внимание привлекла низенькая пожилая женщина с явной склонностью к полноте. На ней была аккуратная, но ветхая одежда и штопаные перчатки; она заметно спешила. Выходя, она спросила швейцара, далеко ли до отеля «Мажестик», и он ответил, что отель находится в самой верхней части города и что дорога туда крутая.
– Но мадам может доехать в омнибусе отеля, – подсказал он.
Однако женщина слишком спешила. В омнибусе придется ждать, когда загрузят багаж пассажиров. Она остановила закрытый экипаж и уехала.
– А мы приедем раньше и будем готовы к приему, – сказал Ано.
Они действительно обогнали экипаж на крутом подъеме Дороги, идущей от вокзала. Лошадь шла шагом.
Ано с облегчением изрек:
– Вид у нее вроде бы добропорядочный. Обыкновенная матрона, которой движет доброе буржуазное намерение получить четыре тысячи франков.
Они доехали до отеля за несколько минут.
– Машина может нам понадобиться, как только Марта Гобен уйдет, – сказал Ано.
– Машина будет ждать здесь.
– Нет, лучше на маленькой улочке позади отеля. Не так бросается в глаза. У вас хватит бензина для долгого путешествия?
Рикардо тихо отдал приказание шоферу и следом за Ано вошел в холл. В окно они увидели Ветермила, который курил на веранде и пил кофе.
– Выглядит неважнецки, как будто он не спал ночь, – сказал Рикардо.
Ано с сочувствием кивнул и подтолкнул Рикардо идти дальше.
– Мы близимся к развязке. Эти два дня были для него очень тяжелы, но он не делал ничего, что бы нам помешало. Обычно в беде люди становятся невыносимыми. Я благодарен Ветермилу. Но мы близки к концу! Кто знает, может, через пару часов у нас будет чем его порадовать.
Ано говорил с глубоким чувством. Они поднялись в номер Рикардо. Второй раз за день профессиональное спокойствие изменило детективу. Окно номера выходило на парадный подъезд, и Ано, хоть и готовил комнату к приходу гостьи, каждую секунду высовывался из окна, поджидая экипаж.
– Положите деньги на стол, – спешно сказал он. – Они убедят ее рассказать все, что ей известно. Да, вот так. Ее еще не видно? Нет.
– Еще рано, от вокзала долгий путь, – напомнил Рикардо, – и все время в гору.
– Да, да. Не будем ее смущать, рассевшись за столом, как трибунал. Вы сядете в то кресло.
Рикардо сел, закинул ногу на ногу и соединил кончики пальцев.
– Сойдет. Только не принимайте судейский вид. Я буду сидеть за столом. Ради бога, не пугайте ее! – Ано сел в выбранное кресло. – Марта Гобен будет сидеть напротив меня, чтобы свет падал ей в лицо. Так! – Он вскочил и подвинул стул для Марты. – Делайте все что угодно, только не пугайте ее, – повторил он. – Я нервничаю. От этого разговора зависит очень многое. – И Ано опять подскочил к окну.