Я поднял руку, и доктор остановился.
- Некомфортным, - произнес я, хватаясь за ускользающее слово.
Ларсен вопросительно поднял брови.
- Вы сказали, из мира, который кажется некомфортным, - пояснил я.
Ларсен однял брови еще выше.
Я улыбнулся.
- Вы хотели сказать, несвободным. Комфорта-то как раз в нем хватает... Но этот комфорт достигнут ценой отказа от свободы.
Доктор меняется в лице. Наверное, не стоит вести такие разговоры с ним. Тем более что, возможно, в его задачи не входит философия. Еще неизвестно, какие выводы он может сделать из моих слов.
Лучше прикинусь-ка я дураком.
- Извините, - я машу головой, изображая расстройство мышления, - я... ведь комфорт, это... нет, не могу сформулировать...
- Да, Марк, - Ларсен ободряюще улыбается вновь, - я понимаю. Конечно, то, что вы пережили, не может пройти бесследно. Еще долго вы будете обдумывать этот опыт, пытаясь сделать выводы из него. Мой совет - руководствуйтесь нормами здравого прагматизма, а не абстрактными идеями. Постарайтесь активнее вспоминать вашу жизнь до этого. Анализируйте воспоминания о вашем «путешествии», не забывая, что это был коллапс. Самое интересное... для меня, во всяком случае, как практикующего психолога...
Доктор отошел к окну и задумался, словно не зная, стоит ли продолжать.
- ...и даже забавное, наверное, что в состоянии коллапса вы пережили так называемый «стокгольмский синдром». Это очень... интересный случай.
- Что? Поясните.
- Стокгольмский синдром...
Ларсен присел на краешек стула передо мной.
- Попадая в полную зависимость от террористов, человек испытывает острый дискомфорт. Это связано в первую очередь с подавлением воли. Рабство, зависимость, - этих слов мы уже не знаем десятки лет, поэтому, конечно, сложно понять о чем речь...
Я удержался от того, чтобы возразить. Я здесь не для этого. И вообще, хватит болтать, пора думать, как смыться отсюда.
Мне отчаянно хочется в лес.
Там шумят молчаливые деревья, и никто не задает тебе вопросов, никто не пытается давить и обманывать тебя. Ты просто идешь в прохладных сумерках, чутко вслушиваясь в звуки, идешь к своей цели.
- ... но я попробую объяснить вам. Попадая в стресс, человек начинает искать выход. Если невозможно изменить ситуацию, в которой тебя полностью контролируют несколько вооруженных людей, не связанных никаким законом... в этом случае человек начинает менять единственное, что остается под его контролем. Самого себя. Свою психику. Свое восприятие окружающего.
Ларсен встает, берет указку и угрожающе постукивает ей по Разрезанному Человеку.
- Он переворачивает мир так, чтобы в нем террористы оказались добрыми идеалистами, по несчастному стечению обстоятельств вынужденные причинять ему, заложнику, боль и неудобства. Он начинает симпатизировать идеям террористов и становится их единомышленником. В истории терроризма бывали случаи, что заложники продолжали их борьбу даже после их ликвидации. В общем, это очень интересный феномен. Но в вашем случае он еще интереснее.
Ларсен подходит, облокачивается на стол и смотрит в упор своими карими улыбающимися глазами.
- Ведь этих террористов вы выдумали сами.
- Вы находитесь в плену у собственных террористов.
Я невольно отодвинулся. Он усмехнулся, будто видел меня насквозь.
- Советую вам записать ваши переживания, я думаю, на этом можно сделать книгу. Или виртуальное приключение.
- Что, и даже деревни мне приснились? - спросил я, чтобы сменить надоевшую тему.
- Деревни?
- Да... заброшенные деревни... на много километров вокруг..
Ларсен хохотнул.
- Конечно! Подумайте сами - в наш век перенаселения чтобы были такие свободные пространства?
Доктор снова засмеялся, я даже механически улыбнулся вслед за ним, хотя мне совершенно не было весело.
- Марк! Вы что? Вы забыли, что вся планета поделена между мегаполисами и технозонами? Нет ни одного незанятого уголка земли! А вы в своем воображении бродили по огромным пустым пространствам!
Ларсен подошел к тиви, и на экране возникло изображение.
- Вот взгляните.
Приятная картинка - два фермера в смешных неряшливых костюмах, на фоне стогов, над которыми хлопочут агро-боты. Фермеры сыто улыбались, давая интервью журналистке в облегающем белом костюме.
В кадре возникла свинья.
Это было подвижное животное, которое игриво терлось боком об ногу фермера, выпрашивая что-то. Продолжая отвечать журналистке, фермер дал что-то свинье, она быстро съела и с довольным видом потрусила прочь из кадра.