За окном медленно танцевал моросящий дождь, словно природа завершала суровый разговор с миром. Капли, будто стеклянные бусины, скользили по стеклу, оставляя мутные следы. Каждая, падая на землю, издавала едва уловимый, но мелодичный звук — словно музыка, почти неслышная, но ощутимая всем телом. Серое небо, затянутое тонким слоем облаков, мрачно пряталось, создавая полутень.
Дождь наполнял воздух свежестью, словно обещание обновления, которое, кажется, так и не наступит. В этом городе не осталось места для яркости и жизни. Всё вокруг сохраняло тоскливую уродливость, обретая неповторимый характер в лёгком танце дождя. Жизнь текла, как вода, устремляющаяся в ливнёвки, скользя и унося в этом монотонном спокойствии, которое не могло принести облегчения.
Винделор смотрел в окно, неторопливо попивая горький, терпкий напиток. Кофе, который он недавно взял в ресторане, уже успел остыть. В такую погоду, возможно, лучше было бы остаться в номере — смотреть в окно, позволить себе немного меланхолии, вспоминать о мечтах, которым не суждено сбыться, и планах, которые ещё предстоит осуществить. Путешествие, начатое им давно, всё ещё не завершилось, и ощущение долгого пути впереди лишь усиливало тревогу. Ветер уносил дни, стараясь развеять воспоминания, но каждый порыв только укреплял образ родного дома, в который так хотелось вернуться. Путь, который он выбрал, казался бесконечным и сложным, словно узор на старинном ковре, и, хотя он знал, где находится конечная точка его путешествия, с каждым шагом она казалась всё более недостижимой. Он понимал, что впереди его ждут новые города, новые лица, но их тепло не могло затмить того, что он искал: возвращения в родные объятия, в место, которого больше не существовало.
Неожиданно раздался робкий стук в дверь. Мужчина отвлёкся от окна и повернулся к источнику звука.
— Вин, дружище, ты спишь? — раздался знакомый голос.
Саймон был прост в общении, не скрывал ничего, не прятался за маской фальши. Он был честным и откровенным, его подход к жизни не допускал двуличия.
— Заходи, — сказал Вин.
Дверь открылась, и, покачиваясь, в комнату вошёл Саймон в мокром дождевике.
— Ну и погодка! Доброе утро, — сказал он.
— Доброе, — ответил Вин, ставя чашку на стол.
— Переждём или пойдём так? Внизу, кстати, можно взять зонты или дождевики. Я, как видишь, уже приоделся, — начал Саймон, показывая на свой дождевик.
— Пойдём, — ответил Вин. — Не хотелось бы здесь задерживаться надолго.
— Да, — подхватил мужчина. — До скрипа в зубах приелось это место. Хочется скорее отсюда сбежать. Вот доберусь до дома…
Саймон привычно разгладил усы, предаваясь мечтаниям, почесал щёку и осмотрелся в комнате.
— Тогда пойдём, — кивнул Вин. — Я только соберу вещи, и по возвращении можем сразу выдвигаться.
— Не торопись, — махнул тот и, пройдя несколько шагов вглубь номера, стал пристально разглядывать его содержимое. — В двадцать седьмом таких гостиниц не найдёшь, уж больно отдаёт ретро-стилистикой. Настолько, что штукатурка обваливается.
Мужчина пальцем подковырнул трещину в стене, и небольшой кусочек упал на пол. Слегка ойкнув, он воровато осмотрелся и пнул ногой осколок под кровать.
— Идём, — сказал Вин, подготовив вещи.
— Ага, — ответил Саймон.
Они молча спустились по лестнице в гостевой зал, и, когда Саймон уже направился к стойке, чтобы попросить зонт, Винделор остановил его:
— Я не пользуюсь зонтом.
— Промокнешь же, — удивился Саймон, глядя на товарища.
— Нет, — ответил Вин и, оттянув рукав плаща, добавил: — Водостойкая ткань.
Мужчины приблизились к стойке регистрации и встретились с ленивым взглядом девушки-администратора, который она нехотя оторвала от помятого журнала.
— Красавица, — начал Саймон, — будь добра, подскажи, можно ли мне к этому замечательному дождевику, — он обвёл рукой накидку из прозрачного материала, — получить ещё и зонт?
Девушка наклонила голову, выглянув за спину надоедливого мужчины, и перевела взгляд в сторону двери. Саймон и Винделор проследили за её взглядом.
Возле дверей в небольшой урне стояло с десяток зонтов. Они расположились так неприметно, что Винделор на мгновение поймал себя на мысли: «Почему я раньше их не замечал?»
— Спасибо, красавица, — ответил Саймон. — Мы сегодня идём по делам, так что рано нас не жди и не скучай.
Он улыбнулся, но девушка провела по нему равнодушным взглядом и вернулась к чтению журнала.
В городе, затерянном среди хмурых холмов, дождь медленно прекращал своё меланхоличное танцевальное представление. Бесконечные струйки воды, словно слёзы, стекали по стёклам, как будто сам город уже не мог сдерживать свою боль и отчаяние. Капли отражали серые облака, нависшие над улицами тяжёлым одеялом, и казались грязновато-серыми. Мрачные тротуары блестели от луж, а повсюду раздавалось глухое постукивание капель.