— О чём ты хочешь поговорить? — спросил Илай, зевая.
— Я долго думал о будущем. Мы… мы находимся на грани чего-то важного, и я не уверен, как это будет происходить, — начал Винделор, его голос с каждой секундой становился всё более серьёзным. — Я хочу, чтобы ты и Мира остались вместе, если город окажется неплохим местом для жизни.
Илай нахмурился, не понимая, как возможно оставить их.
— Ты серьёзно? Я… я не могу просто так оставить вас! Мы начали это путешествие вместе, мы должны быть рядом как команда!
Винделор глубоко вздохнул.
— Это не то, о чём я мечтал, но я не могу игнорировать тот факт, что есть вероятность, что мы можем найти что-то лучшее! Этот город может стать вашим домом. Я встретил много мест, но безопасных среди них было немало, — он скрестил руки на груди, продолжая внимательно наблюдать за Илаем.
— Но ты ведь не можешь просто взять и уйти! Мы — как семья, — настаивал Илай, с каждой минутой становясь всё более эмоциональным. — И как ты можешь быть уверен, что этот город не такой же гнилой, как все остальные, которые ты встречал?
Винделор вздохнул, осознавая, что разговор становится всё более напряжённым.
— Я понимаю, что это риск, но подумай, что вы сможете начать новую жизнь, оставив в прошлом всю боль и жестокость. Я не могу позволить вам рисковать — вам нужно получить возможность построить свою судьбу.
Спор продолжался, и каждый отстаивал своё мнение, но вскоре Винделор заметил, что чувства Илая и его аргументы были основаны на том, что он просто не готов был расстаться с ним. Это было решением, которое в конечном итоге касалось не только Винделора, но и двух людей, которые стали ему близки.
Костёр медленно тлел, и ночь продолжала поглощать их своим тёмным покрывалом. Наконец, после долгого обсуждения, Винделор и Илай согласились, что, независимо от того, какое решение они примут, важно, чтобы они, Илай и Мира, оставались вместе — как бы ни складывались обстоятельства. Но надежда Винделора на то, чтобы дать Илаю и Мире шанс на новую жизнь, всё ещё не покидала его. Они продолжили разговор, делясь своими мечтами и страхами, готовясь к тому, что ждёт их впереди.
— А если она захочет остаться? — спросил Винделор. — Оставишь её одну и пойдёшь со мной, не зная куда и зачем?
— Так расскажи мне! — вскрикнул Илай, но, взглянув на палатку Миры, продолжил уже тише. — Разве я не заслужил твоего доверия?
— Заслужил, Илай, — сказал Винделор. — Я ищу свою родню.
— И ты хочешь обойти весь край земной? — спросил Илай. — Не припомню, чтобы ты кого-то искал в городе Миры.
Винделор тяжело вздохнул.
— Я иду в конкретное место, — сказал он. — Я иду к Чёрному морю, к «фанатикам». — Винделор отвёл взгляд, его голос стал тише. — Я не говорил раньше, потому что не хотел давать вам ложных надежд. Но после всего, что мы пережили, вы должны знать правду. Если мои родные живы, я должен их найти — это единственное, что держит меня в этом мире.
— К фанатикам? — удивился Илай. — Ты один из них?
— Нет, — ответил Винделор. — Но мои родственники могут быть там.
— Что за фанатики? — выглянув из палатки, спросила Мира.
Винделор и Илай одновременно обернулись к ней.
— Люди, которые живут вне стен, — начал Илай, но взгляд Винделора заставил его замолчать.
— Это уже не так важно. Ложись спать, Мира. Завтра будет тяжёлый день, — сказал Винделор и отправился в свою палатку.
Илай ещё долго разглядывал костёр, думая о разговоре с другом, а именно другом он считал Винделора. Хотя он не соглашался с его решением, их связь было сложно отрицать. Незаметно вся злость и обида на друга рассеялись. Как бы поступил он сам, зная, что где-то есть его родственники?
Первые лучи солнца пробились сквозь листву деревьев, освещая лагерь, и Илай, быстро встряхнувшись от сна, начал будить своих спутников. Он торопливо тормошил Миру, зовя её встать, а затем обратился к Винделору. Сборка лагеря началась в торопливом темпе: люди пытались собрать свои вещи, складывая палатки и укрытия, но старались не терять головы под напором утренней суеты. Илай поднял голову — птицы смолкли, и тишина стала вязкой, как перед бурей.
Внезапно тишина утреннего леса была прервана оглушительным хрустом, который раздался из глубины чащи. Мгновение спустя, с глухим топотом, словно земля под ним дрожала, из леса появился громадный медведь. Уши его были отведены назад, а густая шерсть на загривке вздыбилась, создавая угрожающий, даже зловещий вид. Мира, не в силах сдержать страх, закричала. Её голос резонировал в воздухе, как эхо опасности.
Медведь, почувствовав исходящий от них страх, бросился в их сторону. Его шерсть блестела от дождя, глаза горели, как угли в ночи.
— Не смотрите в глаза! — зарычал Винделор, стремительно выбегая вперёд и вставая между хищником и своими товарищами. Его сердце колотилось, но он знал, что должен защитить их любой ценой. Схватив револьвер, он расставил ноги шире, поднял руки вверх и закричал, надеясь отвлечь зверя.
Однако медведь не остановился. В одно мгновение он оказался рядом, и, когда Винделор намеревался выстрелить в воздух, зверь сблизился слишком быстро. Не успев среагировать, Винделор встретил животное прямым ударом ноги в голову, полагаясь на свою скорость. Удар оттолкнул его назад, но медведь лишь разъярился и с размаху атаковал. Мощный взмах лапы жестоко сбил Винделора с ног, отшвырнув его в сторону, как тростник.
Теперь всё зависело от стремительности и решимости. Присев на землю, Винделор спешно прицелился и выстрелил. Пуля попала в плечо медведя, но вместо того чтобы отступить, хищник лишь наполнился неистовством. Винделор выстрелил ещё раз, целясь в грудь, но пуля лишь разозлила зверя, застряв в толстой шкуре. Он знал, что «Уэлби» не хватит мощности против такого гиганта, но отступать было некуда.
Медведь рявкнул, с треском разрывая неподъёмные кусты. В это время Илай и Мира непроизвольно отступили на шаг, их сердца колотились от страха и адреналина. Винделор снова выстрелил, и на этот раз пуля пробила кожистую шею медведя. Словно обожжённый, зверь скривился, но вместо того чтобы отступить, он ещё агрессивнее бросился на Винделора.
С каждым выстрелом ярость медведя нарастала. Он зарычал, несгибаемо кидаясь в атаку, но Винделор, собрав оставшиеся силы, смело продолжал стрелять. В воздухе раздавались звуки выстрелов, а медведь, будто околдованный, продолжал бороться.
Когда третья пуля срикошетила от его плеча, медведь нанёс удар, сбивая Винделора с ног на землю и уже показывая свои огромные клыки в угрожающей позе. Но в этот момент Илай, собрав всю свою храбрость, бросился вперёд с палкой, которую он схватил неподалёку. Он вонзил её медведю в бок, заставив хищника отвлечься от Винделора.
На мгновение медведь замешкался, но этого времени было достаточно. Винделор, схватив свою возможность, вновь прицелился и выстрелил. Пуля попала прямо в лоб зверя, и он сразу же упал, подпрыгнув, прежде чем его тело гулко со стуком приземлилось на землю, оставляя в воздухе запах крови и дыма.
Спустя секунды вокруг вновь воцарилась тишина, которая только что была полна безумными звуками сражения. Винделор, выползая из своего укрытия, тяжело дышал, его сердце стучало, как в лихорадке. Они сделали это. Мира прильнула к Илаю, а Винделор просто лежал, глядя на тело медведя, осознавая, что им удалось выжить, но сражение оставило на них неизгладимый след. Илай крепко обнял её, чувствуя, как она дрожит.
— Мы справились, Мира, — прошептал он, стараясь успокоить её, а заодно и себя. — Мы не дадим ему умереть.
Мира кивнула, её глаза блестели от слёз, но в них была решимость.
— Я знаю, Илай. Мы сделаем это вместе.
Винделор истекал кровью, его лицо было бледным, а из открытых рваных ран на груди и боку продолжала стекать алая жидкость, заливая ткани одежды. Бездыханность, казалось, охватила его тело, но Илай и Мира не могли оставить его в беде. Они подбежали к своему другу и без лишних слов принялись оказывать первую помощь.