Второго сентября герои Акры, Аскалона и Яффы подписали с Саладином позорный для христиан мир, урезав и без того малое, что принадлежало им. У крестоносцев в Палестине остались: узкая в несколько миль лента берега от Яффы до Тира включительно, несколько крепостей на севере и в центре Ливана и право посещения пилигримами Иерусалима сроком на три года. Только что отстроенные укрепления Аскалона пришлось согласиться срыть. Большее разочарование от результатов титанических усилий двух лет и представить сложно. Третий крестовый поход закончился. Мудрая стратегия одержала победу над рыцарской доблестью.
Девятого октября король Ричард спешно отплыл из Палестины, оставив Генриха Шампанского в должности почти карточного короля Иерусалима, а Ги де Лузиньяну вручив корону Кипра. Робер де Сабле, новый гроссмейстер тамплиеров послал четверых орденских братьев сопровождать монарха в Европу.
Молодой рыцарь и его сквайр остались предоставлены сами себе. Сакс собирался, отдохнув с неделю, выехать к Тиграну, но эти намерения внезапно пришлось изменить.
ЧАСТЬ ПЯТАЯ. СТРАННИК
Глава тридцать третья. Необходимость отъезда
Дня через два после того, как король отбыл, в дверь квартиры друзей в Акре постучался послушник-тамплиер. Хозяйским сторожем он был допущен внутрь, предстал перед саксом, попросил прощения за беспокойство и от имени здешнего командора пригласил молодого рыцаря в ближайший же удобный ему день посетить орденский дом.
Явившийся вечером с прогулки в порт гэл отнесся к предложенному визиту в пасть льва неожиданно спокойно. Хотя его знакомство с орденом приятным назвать было трудно — два месяца подземелья не отдых на водах — он все же успокоил волнение сакса:
— Может, что прояснилось с жалобой великому магистру! Вдруг да решили отдать немца под суд?
— Под суд! Скажешь тоже… — махнул рукой Эдвард. — За отправку на тот свет каких-то жидов и армяшек?..
— Но ведь он и на тебя покушался…
— Что, между прочим, осталось недоказанным! А вот за то, что мы с тобой год назад прецепторию чуть не вдребезги разнесли, нам, таки, как сказал бы Шимон, могут нашлепать по попе.
— По попе мы и сами можем…
— Что ж нам, и здесь орденский дом громить? — ухмыльнулся Эдвард, — все-таки, богоугодное заведение…
— Вот давай сходим и выясним, а то, если не пойдем, любопытство насмерть заест. Меня-то уж — во всяком случае!
Решили завтра же и пойти.
Командор Акры принял их в просторной келье с большим столом, заваленным пергаментными свитками. На стенах кабинета разместилась большая коллекция холодного оружия, как европейского, так и восточного. В углу стоял манекен в новейшем комплекте рыцарских доспехов, вроде тех, что Иегуда год назад подарил Эдварду.
Хозяин, высокий смуглый провансалец с кустистыми бровями и орлиным носом, пригласил гостей присесть на лавку, покрытую ковром, отослал послушника-провожатого и сразу перешел к делу:
— Благородный сэр! — поклонился Эдварду. — Сквайр! — кивнул гэлу.
— Я, командор ордена Храма Господня Пердикка де Кастр, вызвал вас сюда в связи с расследованием, порученным мне гроссмейстером, его преосвященством Робером де Сабле.
— У меня здесь имеются два заявления относительно вас, сэр, — тамплиер показал на стол, — одно от барона де Во, милорда Томаса Малтона де Гилсленда о нанесении увечья его рыцарю, и о похищении оруженосца этого рыцаря — это ведь вы, джентльмены? — комтуром Тевтонского ордена бароном Рейнвольфом фон Штолльбергом.
Эдвард и Алан переглянулись и одновременно кивнули.
Де Кастр выразил удовлетворение холодной улыбкой.
— Также мы здесь имеем встречное заявление от барона Рейнвольфа фон Штолльберга, комтура Тевтонского ордена, о воспрепятствовании ему в несении патрульно-дорожной службы, о нападении на него же с целью освобождения из-под стражи подозрительных еретиков-схизматиков, и о использовании колдовства и черной магии для одержания над ним же победы, приведшему к беспорядкам и мятежу в прецептории ордена нашего под Бейрутом в октябре прошлого года, с ранениями и увечьями служителей ордена.