Руководил институтом сам Вейцман, там занимались химией и приняли немало бежавших от Гитлера ученых-евреев. Анекдот тех дней — для тех, кто чуть-чуть помнит химию: Вейцмана спрашивают: «Чем занимается ваш институт?» — «Абсорбцией», — отвечает Вейцман. Теперь это Институт имени Вейцмана в Реховоте. В 1935 году Хаима Вейцмана вновь избрали главой Всемирной сионистской организации.
Глава 34
«Хороший гой»
А между тем в конце 1931 года на Землю Израильскую прибыл новый губернатор — Верховный комиссар, как тогда говорили, — Артур Уокоп (Arthur Wauchope. По-русски часто пишут Вайкоп или Вайчоп.) Честно говоря, он оказался тем самым «хорошим гоем», о котором мечтал Жаботинский. Хотя сам Жаботинский не считал его достаточно хорошим. Это был, безусловно, лучший из всех английских губернаторов Палестины за все время британского правления. Уокоп шел нам навстречу в столь важном вопросе, как сертификаты — разрешения на въезд. Он демонстрировал свою благожелательность и в мелочах: участвовал в разных торжествах, вроде открытия художественных выставок и т. д. Был, правда, вопрос, который и при нем вызывал трения — создание Законодательного Совета. В это время в необъятных афро-азиатских владениях Британии в моду вошла система косвенного управления. (Речь идет не о доминионах, к тому времени, практически, самостоятельных.) Суть этой системы заключалась в том, что английская администрация оставляла за собой только общее руководство. Вопросы благоустройства, образования, здравоохранения, судопроизводства по уголовным делам и т. д. хотя бы частично передавались в ведение местного самоуправления. Иногда для этого приспосабливались традиционные для данной страны институты власти, которые англичане пытались по возможности модернизировать. В других случаях самоуправление создавалось на пустом месте, причем инициатива местных элит приветствовалась. Такая политика позволяла британцам сокращать административные расходы, да и власть «в местной упаковке» принималась населением легче, чем прямое управление иноземцев. Система косвенного управления была введена и в Стране Израиля, тем более что статус подмандатной территории это подразумевал. Но здесь органы самоуправления в большинстве случаев складывались отдельно у евреев и у арабов. И были совершенно разными.
Евреи создали эти структуры по западному образцу, т. е. демократические, выборные. (Преобладали в них и тогда, и ещё много позже, социал-демократы.) У арабов общественно-политическая жизнь вертелась вокруг традиционного соперничества кланов. (О них мы ещё будем говорить.) Кланы заменяли арабам политические партии.
Правда, в городах со смешанным еврейско-арабским населением были общие муниципалитеты. И они в спокойное время как-то функционировали.
С начала 20-х годов англичане мечтали создать на Земле Израильской какой-нибудь выборный законодательный орган вроде парламента, пусть с небольшими полномочиями (Законодательный Совет). Но поскольку арабы составляли большинство, то это было бы плохо для евреев. Арабское население, кстати, как и еврейское, тоже росло! Евреи отклоняли предложения о создании Законодательного Совета даже даже при том, что вопрос выдачи сертификатов останется в руках английских властей. Соглашались же при условии, что в Совете будет поровну евреев и арабов. Арабы, не имевшие опыта парламентаризма, не очень-то были заинтересованы в Законодательном Совете, учитывая, что полномочия его будут ограничены. В общем, к счастью для нас, эта идея не была осуществлена.
Глава 35
«Хахшара»
Итак, период с конца 1931 года до середины 1936 года был временем максимально тесного англо-еврейского сотрудничества. Тут и хотелось бы поговорить о тех, кто все-таки ехал к нам в момент спада — с конца 1926 года и до начала 1933 года, то есть в период после Четвертой алии и до начала Пятой — до прихода к власти Гитлера. В это время алия была небольшая, зато отборная. В большинстве своем приезжала идейная молодежь из Восточной Европы, больше всего из Польши. Были и выходцы из благополучных богатых стран — Германии, Америки. Такие люди существовали всегда. И теперь они есть. Но их никогда не бывает много. Почти все молодые люди попадали тогда на Землю Израильскую, пройдя «хахшару». В общем, мечты Трумпельдора сбылись после его гибели.
Со второй половины 20-х годов «халуцы», готовясь к приезду в страну, стали проходить «хахшару» в трудовых коммунах. Они учились там тяжелому труду, лишениям, коллективизму, а кто не знал языка — и ивриту. Некоторые учили его уже с детства. Брались за любой труд на полях и заводах, а когда не было такой работы — искали другую. Девушки, например, стирали. Иногда в поисках работы разделялись на малые группы, но предпочитали трудиться артелями. Часто устраивались у богатых евреев, которые брали «халуцев» из сентиментальных побуждений. В начале 30-х годов, из-за кризиса, с работой было трудно. Жили в тяжелых условиях: скученно, голодновато… В основном из-за денежных трудностей, но отчасти и потому, что принято было к вопросам быта относиться по-спартански презрительно. Их лозунг гласил: «Путь еврейского „халуца“ тернист и жесток, но прекрасен». «Жесток» — это, прежде всего, в отношении себя. Так жили годами. Кто-то уходил, не выдержав. Но в основном держались и дожидались сертификатов. В годы, когда сертификатов не хватало — из-за экономического кризиса в 1927–1928 годах или в 1930–1931 годах из-за «Белой книги» Пасфилда, — было принято давать таковые только людям, прошедшим «хахшару». В первую очередь тем, кто был в коммуне давно и хорошо себя проявил. 1932 год оказался явно благоприятным для этих ребят. Сертификатов стало больше, их уже давал расположенный к нам Уокоп. А Гитлер еще не захватил власть в Германии.