— Где Няша? — воскликнул ария, в ужасе оглядывая каменные стены комнаты, в которой из живых били только они с Ноюрном.
Кевел хищно оскалился, демонстрируя кривые жёлтые зубы:
— Ты про свою бабу? Я отдал её стражникам крепости, пусть парни хоть развлекутся, а то у они редко с гор спускаются, им любая сойдёт. А ты мальчик из благородных, чего ты в ней нашёл? Она же страшная, как лихо, разве что не одноглазая.
— Да пошёл ты, — процедил сквозь зубы Корэр.
— Не, ну это мой кабинет, куда же я отсюда? Я люблю работать, глядя на то, как глупцы, подумавшие будто могут перейти мне дорогу, медленно подыхают. Так что у меня тут всё с заботой о клиентах. У тебя под стулом ведро, можешь нужду прямо так и справлять, а слуги вынесут, разве что зад не подотрут. Что, было такое в твоём тереме, вяжалец?
Корэр ничего не ответил, заставив Ноюрна разочарованно хмыкнуть. Пройдясь по комнате, пленитель прихватил со стола небольшие щипцы.
— Начнём пожалуй по классике, с ноготочков. Вижу у тебя рука и так покалечена, поэтому давай ножку.
Опустившись на колени перед скованным Корэром, Ноюрн без предупреждения рванул ноготь большого пальца, выдрав его с ошмётками золотой плоти. Корэр заорал от резко нахлынувшей боли, попытался выгнуться, но тут же замер. Ноюрн склонился над лицом арии, дыхнув смрадом нечищеных зубов, шепнул: «А у тебя необычная кровь, мне нравится.»
Когда-то ведь арию шили на живую и тогда он терпел, что же теперь не потерпит? В отличии от работы Роктвика это хотя бы не растянется на несколько уров.
Сцепив зубы, ария опустил взгляд на свою левую ногу, а тем временем Ноюрн вырвал ноготь со следующего пальца.
Так продолжаться не могло. Нужно что-то придумать!
Когда боль от потери третьего ногтя залила всё тело, Кэрэр рывком выдернул правую ногу из плотно прилегавшего браслета, обдирая кожу, сминая каркас. высвобожденной ногой ария заехал кевелу в пах, припомнив что у этого вида там было особо чувствительное место.
Ноюрн, с перекошенным лицом, скрючившись, отполз к столу, в следующий момент схватив с него металлический штырь и громадный молот, тут же пригвоздив правую стопу Корэра к каменной плите, разошедшейся трещинами. Поднявшись на ноги, Ноюрн ещё несколько раз опустил молот на ногу пленника, раздробив каркас, почти обратив его в плоское бесформенное месиво. Пошатываясь, пленитель подошёл к столу, прихватив с него огромные ножницы для резки трубок, из которых состояли каркасы кевелов.
— Вот знаешь, домашней птице, чтобы не улетала, подрезают крылья. Ты парень эвана шустрый и спокойно не сидишь. Но я же не негодяй, чтобы полностью ногу отрезать. Хотя, как на неё посмотреть, так там уже терять нечего.
Проследив за взглядом Ноюрна, Корэр опустил глаза на правую ногу, молча возликовав, что он ария, и не имеет возможности блевать в отвращении. Единственное, что уцелело от несчастной стопы, это шарнироприёмник соединявший её с голенью, кусок пятки, пальцы и небольшая область повыше них. Наверно, если бы мучитель просто бы перерезал управляющую нить, кусок с пальцами можно было бы просто отсоединить.
Словно прочитав мысли Корэра, Ноюрн дёрнул его за палец. Управляющая нить натянулась, арии показалось, что он даже увидел её в золотой каше из погнутых пластин, сцепившихся друг с другом в конструкции, мало напоминавшей стопу, зажевавшей ошмётки кожи.
— Славно, ещё держится, — прокомментировал Ноюрт. — Ну ладно, на правой тебе пальчики не жалко, а мне трофей будет. Но я хотел сначала ногти вырвать, а потом все их отрезать. Экие золотые бусы бы получились! Но раз уж ты такой нетерпеливый, я и с ногтями твой подарок приму.
Резким движением он щёлкнул лезвиями ножниц, отрубая большой палец на правой ноге. От боли Корэр взвыл, выгнувшись так, что пластины каркаса издали мучительный скрип.
Щелчок, и ещё один палец с правой ноги упал на каменный пол. Корэр постарался сдержаться, не лишиться сознания, ведь он и не такое терпел, хотя в последние дни боли было слишком много…
— Расслабься, у тебя осталось ещё три, — посоветовал Ноюрн.
Когда на ноге пальцев больше не осталось, Корэр облегчённо выдохнул, уронив голову на грудь. Каждый новый палец Ноюрн отрезал медленнее предыдущего, так что мизинец даже не отпал, а повис на обрывках недорезанной кожи, от чего Ноюрн бесцеремонно рванул его, срывая кожу с уцелевшей части каркаса.