— Я пыталась вскрыть замки, но он годится только на то, чтобы прирезать кого.
Корэр смотрел на неё затуманенным, отсутствующим взглядом, от того глаз его, и раньше казавшийся каменным, теперь выглядел совсем не живыми. В голове арии вертелась только одна мысль: открыть бы замки, а там нужно только добежать до конца коридора. Эта сторона замка на краю обрыва, внизу скалы, но он… они смогут улететь. Пусть немного, ему удастся протащить на себе воительницу, так и расплатится за то, что она выхаживала после стычки с упырицей.
А есть ли способ открыть замки?
Есть.
Ария с печалью взглянул на ладони. Пальцы левой оказались искорёжены, но в остальном она была цела, на неё бы можно бы было опереться но не держать клинок. Правая рука, почти лишилась кожи. В очередной раз Корэру предстояло принести эту жертву, хуже ведь уже не будет…
— Как часто стражники совершают обходы? — прохрипел ария.
— На закате, на восходе, в середине ночи и два раза в день.
— Промежутки одинаковые?
— Вроде.
— Давно был последний обход?
— Ты провалился весь день. Скоро будет, потом до середины ночи затихнут.
— Спрячь, — аккуратно кивнув на кинжал. — Я вытащу нас, там побежим к окну. Я видел — можем выбраться.
— Мы не принцы, а там обрыв, — недовольно сплюнула Няша.
— Доверься мне…
Облизав пересохшие губы, ария с трудом дополз до тюка с сырой, подгнившей горной травы, жёсткой и ключей. Распластавшись на кучке травы, ария издал облегчённый стон, удивляясь, как же мало ему теперь нужно было для счастья.
Почти через ур раздался чеканный шаг стражников. У решётки их шаги затихли, один из стражников вскоре замер прямо напротив Корэра, к которому тянулся кровавый след от того места, где слуга Ноюрна бросил его.
— Ты гляди ка, какой грозный колдун, — обратился он к напарнику, почти в плотную прижавшись к решётке, заглянув в пустое лицо пленника.
Второй оказался менее любопытный и более осмотрительным или, быть может, трусливым:
— Оставь его, я видел что баба сделала с Оксаром. Не стоит недооценивать эту парочку.
Хохотнув, первый просунул между прутьев копьё, аккуратно ткнув остриём Корэра в бок.
— Я слышал, что волшебник отведал одно из блюд господина. Удивлён, что он ещё жив. Кстати, как думаешь, это мальчишка или просто низкий мужик. А патлы-то седые.
Надавив на копьё сильнее, так что его конец прорезал кожу, дойдя до твёрдых пластин каркаса, охранник насмешливо поинтересовался:
— Эй, волшебник, сколько тебе летов?
Не получив ответа стражники через какое-то время всё же удалился, разочарованно оглядываясь на пленник, тупо уставившегося в потолок одним глазом.
Дождавшись пока стихнут шаги, Корэр поднялся, с трудом сдерживая стон. Так приятно было оставаться недвижимым. Пока он лежал, тяжёлое, искалеченное тело словно перестало существовать. Но с первым же движением пришла боль.
Прикусив верхнюю губу, Корэр поднялся на колени. Опираясь на тыльную сторону левой кисти, он подполз к решётке, тут же повиснув на ней.
Вместо постепенного исцеления всего фэтэ, ария сосредоточил внимание лишь на правом плечевой шарнире, и это дало плоды. Обожжённую руку наконец удалось поднять, хотя и защемлённая в пазах нить натяжения грозила перетереться от резких движений.
Корэр, тяжело выдохнув, заговорил на Превом: «Дитя звёзд просит вашей защиты», — по ладони его тут же растеклось приятное тепло, предшествовавшее обжигающему ядовито-алому пламени, тут же на ней заплясавшему. Ария сунул руку между прутьев клетки, ухватившись объятой пламенем рекой за дужку замка. Та в мгновение оплыла растаяв. Замок со звоном упал на пол, от чего Корэр испуганно вздрогнул, смахнув с ладони огонь жестом, отпечатавшемся в сознании на уровне инстинктов.
Пошатываясь, припадая на правую ногу, оставляя на каменных плитах кровавые следы, Корэр доковылял до камеры Няши.
Вновь обращение с просьбой о защите и вновь ошмётки кожи неспешно догорают словно обрывки ткани, налепленные на ладонь, ставшую теперь до запястья полностью золотой.
Распахнув дверь, Коррэр ввалился в камеру. До воительницы он дополз на коленях, опираясь на искалечены руки. Заняв относительно устойчивое положение, ария шепнул:
— Ты прости, если больно будет. И не кричи.
Няша в ответ только кивнула, поджав губы.