Не надолго остановившись, чтобы перевести дыхание и попытаться припомнить имя, Корэр вскоре с неохотой признал:
— Никогда не слышал этого имени. Кто-то из великих?
Хранитель расхохотался, порыкивая:
— Конечно великих. Он тоже мироздатель. Возможно, Змий его творение. Хотя вероятность этого достаточно мала, всё же эти двое общались на равных, а порой Змию было известно то, что не мог постичь Аро.
— А теперь с ним что? Ведь все знают про ЭВиА и Гоусе, который Ра. Но про Аро ничего не слышно. Убили?
От удивления, хранитель даже запнулся, в очередной раз оскалившись, что начинало понемногу нервировать Корэра:
— Такого разве же можно убить? Они с ЭВиА тогда из-за чего-то поссорились и наша создательница закрыла мир, накрыв куполом. Вроде как тот узелок, что завязал на ленте времени Ра стал последней ячейкой этого самого барьера. А вообще, судя по тому, что рассказывает Ведающая и Владеющая, ЭВиА та ещё любительница запираться от внешних вторжений: нужно обезопасить мир — закроем мир, нужно сделать так, чтобы созданию идеального государства не помешали внешние факторы — закроем планету. Это в ней даже смена воплощений не переменит.
Корэр молчаливо шёл следом за Хранителем, отчаянно пытаясь осмыслить услышанное. Только вот не получалось уместить всё это в сознании. Не хватало там места для ещё нескольких миров и их создателей. Хотя подобное и было логичным, ведь откуда-то же должны были появиться и сами Мироздатели.
Пленник: Глава 39: Как в старой сказке
Опустившись на колени, Корэр склонился над ключом бившим из щели между камнями. Попытавшись сложить руки лодочкой, в попытке набрать воды, ария вдруг расхохотался, поняв невозможность этого, оглядев онемевшие изломанные пальцы, от которых по ладони расползался мертвенный холод. Зачерпнув ключевой воды правой рукой, Корэр тут же принялся умываться, аккуратно оттирая запёкшуюся на глазу кровь, прикасаясь к лицу подрагивавшими от страха пальцами.
Хранитель с интересом наблюдал за арией ведь тот был непривычно живым, погружённым в свои странные, кратковременные заботы. А ещё Корэр был частью того мира, который о нём позабыл, выкинув за ненадобностью. Как же приятно было когда за него сражались великие, и не важно, что он оказался просто инструментом, вовремя подвернувшимся мироздательнице, и всё равно, как же погано когда ЭВиА, добившись своего, просто махнула на него рукой, лишь позволив переносить ядро леса, если хранитель захочет продолжить своё существование, ведь пути в миры мёртвых оказались для него закрыты. Вот уж милость от той, для кого они, простые смертные, были лишь забавными персонажами.
А вот теперь нашёлся кто-то, кому можно было рассказать о былом, почувствовать себя причастным к свершениям великих. Ведь все эти местные, почитавшие его чуть ли не на уровне божества, были ничтожными и мелкими.
От раздумий его отвлёк истерический хохот юного арии. Встрепенувшись, подобно вырванной из дрёмы птицы, Хранитель обратил вопросительный взгляд на Корэра, чуть ли не тыкавшего себя пальцем в левый глаз, который тому наконец удалось разлепить, размочив кровь. Хранитель рванул руку арии, заставляя того остановиться, рявкнул:
— Ты, парень, совсем сбрендил?!
— Глаз, мой глаз цел. Я не одноглазый! — выпалил Корэр с ноткой истерики в голосе.
— И ты на радостя́х решил это поправить?
— Ты не понимаешь! — огрызнулся Корэр, вновь склонившись над бившим из камней ключом, для опоры вывернув левую руку кистью наружу, принялся жадно пить, отбросив всякий стыд и переживания о том, как будет выглядеть.
Вроде бы, все разумные, населяющие теперь миры, эволюционировали, подражая образам мироздателям. Этим многие исследователи и объясняли схожесть внешности несения миров живых, при их внутреннем различии. Только арии миновали этап «зверя» в своём развитии, будучи созданный торцами реальностей непосредственно. Однако же, теперь он, Корэр, на планете, что стала Колыбелью его вида, опускаться до уровня не существовавших предков, отбросив всё, что столь долго прививалось жителям центров. Это было забавно. Он даже расхохотался бы, если бы каждое движение не причиняло столь много боли.