Закончилось всё неожиданно. Боль в какой-то момент оборвалась, оставив после себя пустоту. Но тело всё ещё помнило испытываемые муки, потому сотрясалось в дрожи, которую арии всё никак не удавалось унять. Но только теперь Корэр обратил внимание, что раны почти не кровоточили, хотя и не все из них до конца заросли.
— Сможешь одеться или тебе помочь? — поинтересовалась Чёрненькая, кивнув на стопку вещей.
Корэр ничего не ответил, прихватив с табуретки нижние штаны и рубаху. Одеться он смог, но подрагивавшие руки оказались не в силах совладать с завязками на поясе и вороте. Стыдясь собственной беспомощности, он всё же попросил у девчонок помощи. Чёрненкая тут же принялась одевать его, в то время как Беленькая предложила наложить новые бинты на самые серьёзные раны.
Когда девчонки принялись обихаживать его, Корэр постарался хоть как-то помочь им, но поняв, что своей суетой только растягивает неприятный процесс, послушно сел, расслабившись.
Закончив, девушки вновь встали перед Корэром, склонив на встречу друг другу головы, почти коснувшись висками, поинтересовались:
— Есть хочешь? Мы тебе принесём, — сообщила Беленькая.
— А ещё у Хозяйки есть целая библиотека со старинными книгами. Она сказала, что ты такое любишь. Можем притащить, — тут же добавила Чёрненькая.
Слабо мотнув головой, Корэр проговорил расслабленым, ослабшим голосом:
— Я могу пройтись по дому?
— Запрета на то Хозяюшка не давала, — ответила Чёрненькая.
— Да только сам сможешь? — тут же добавила Беленькая, а Корэру показалось, что беседовали он не с двумя девчонками, а с одной, разделившейся на два фэтэ. Ему тут же вспомнился Безымянный змий со своими экспериментами по разделению этэ. Пусть они и были ариями, а подобный путь к бессмертию поразился мироздателями, но да кто сможет приказывать ариям?
Словно прочитав его мысли, Беленькая слегка улыбнулась:
— Знаю, что мы вызываем неуместные вопросы, но мы изначально были отдельно друг от друга. Мы сёстры.
— Явились в миры живых в один миг, как и твоя сестрица с Сабирией. Если захочешь, могу сводить к моему отцу, он всё расскажет. Или к её отцу, — Чёрненькая кивнула на сестру.
Больше ничего не говоря, Корэр подтянул к себе костыль, положив ладонь лишённую кожи, на древесину, пропитанную золотой кровью. Он с печаль взглянул на тёплый шерстяной носок нелепо болтавшийся на отсутствовавшей стопе.
Глубоко вдохнув, Корэр заставил себя рывком подняться, перенёс большую часть веса на костыль, больно впившиеся в сочленение суставов, от чего плечо тут же заныло.
С трудом удерживая равновесие, опираясь на шатавшуюся от дрожи в теле палку, Корэр с явым усилием потянул здоровую ногу, замерев в страхе упасть. Каждое движение отдавалось немыслимой болью, только его непреклонная вредность заставляла Корэра сохранять сознание. Изломанное тело сопротивлялась ему, словно было чужим, отказываясь двигаться, клиня в момент движения.
Глубоко вздохнув, стоя на одной ноге Корэр поставил перед собой костыль, вновь перенёс на него вес, зажмурившись, стиснув зубы, подскочил вновь замерев, чтобы перевести дыхание и по новой…
Поставить костыль. Перенести вес. Подпрыгнуть на здоровой ноге.
Поставить костыль. Перенести вес. Подпрыгнуть на здоровой ноге.
Поставить костыль…
Это действо забрало на себя всё внимание Корэра, заставив дойти до пика сосредоточения. Больше он не видел и не слышал ничего вокруг. Умудрился даже отогнать мучительную боль на задворки сознания. Больше ни о чём не думать. Путь до двери, составивший для девчонок всего тринадцаток небольших шагов, для Корэра обратился в настоящее испытание, растянувшееся до бесконечности, грозившее никогда не кончится.
Теперь идея пройтись осмотреться уже не казалась такой привлекательной. Он был бы готов развернуться и плюнув на всё завалиться в кровать ещё на несколько дней, но встретился взглядом с заинтересованно ловившими каждое его движение девчушкам, о чём-то перешептывавшимися. Корэр неожиданно осознал, что боль от движений отдавалась противным звоном в ушах, из-за чего не удавалась расслышать хоть что-то.
Замерев, Корэр наконец не без труда сумел разобрать слова Чёрненькой:
— Он сильный, да и увечья не такие уж страшные. Не будем помогать. Сам справится, — «ЛОЖЬ», промелькнуло в сознании Корэра. Но ведь арии не умели лгать, а значит девчонка искренне в это верила.
В ответ Беленькая без стеснения озвучила ей правду:
— Пусть он и не разобран на части, но изломан не слабо. Интересно, Вёл сможет восстановить его ногу или мальчик останется хромым? Жалко такого симпотяшку…