Корэр в гневе скрипнул зубами, проклиная свою неспособность к контролю энергии, из-за которой он и носился со всеми этими поисками, выложил потребованные деньги, и уже собрался было пройти в читальный зал, как библиотекарь, остановив его, потребовал имя, для бланка регистрации. Немного подумав, Корэр решил назваться именно так, как его назвали при явлении в миры живых. Записав продиктованное по буквам имя, библиотекарь проговорил:
— Из-за моря что ли?
Хафэр тут же поинтересовался:
— С чего вы это взяли?
Библиотекарь осмотрел его с подозрительностью, нехотя объяснил:
— У нас такие имена не дают, да и волосы у тебя светлые и глаза синие. У нас таких не бывает, а вот за морем…
— Покажите на картах, о каких краях говорите?
Зло хохотнув, библиотекарь поинтересовался:
— Как можно не знать откуда ты?
— Мой отец чужак, вот и хотел узнать из каких он мест. — Увидев в глазах библиотекаря следующий вопрос, Корэр тут же ответил и на него: — Я не могу у него спросить, нынче он отравился в иные миры.
Немного подумав, библиотекарь сходив за картой, проворчал:
— Если уж ты мне пол золотушки выложил, иди покажу.
Развернув карту тот указал Корэру на город, в котом они находились сейчас, провёл пальцем по дороге, к соседнему, портовому городу, объяснил:
— Вот здесь возьмёшь корабль, до Ксеньяра, — ткнул пальцем в крупный город на противоположном берегу, — от него поедешь дальше по Девятому направлению, если границу пересечь пустят, будут земли арыхо́й, ты на них похож.
Корэр, заметив сходство звучания названия народа с именем его вида, хотел было уже помчаться прочь, но всё же остановил себя, заставив исполнить первоначальный план: изучить сказания и легенды. Поблагодарив библиотекаря, он объяснил, какие бы книги хотел прочесть, и собрав их, уселся отмечать места, в которых на основе историй он мог бы отыскать оставшихся арий. Просидев до самого вечера, Корэр составил план путешествия по всему материку, с концом в городе, из которого можно было быстрее всего перебраться за океан. Если бы только можно было задержаться ещё немного дольше, он бы планировал путь и по соседнем материку, но на это ушло бы слишком много времени, ведь записи их историй были слишком отрывочны и нечётки, а библиотекарь уже несколько раз настойчиво попросил покинуть заведение, ведь близилось время закрытия.
Выйдя на улицу, Корэр собирался было уже выбраться из города и долететь до Ксеньяра за ночь, ведь по расчётам у него всё должно было получиться, но вспомнил об обещании вновь зайти к ювелиру. Решив переночевать в городе, Корэр отправился в таверну, где мог бы снять комнату, по пути прикидывая, насколько же точные получились расчёты Тиллери, ведь с одной стороны он выручил за самородок куда больше положенного, а с другой и потратил сверх своих планов…
Зайдя в таверну, Корэр тут же устремился к барной стойке, поинтересовавшись:
— Есть у вас где переночевать?
Мужчина, окинув его оценивающим взглядом, с охотой ответил:
— Три золотушки.
Корэр, недовольно нахмурившись, заявил:
— Вы меня ободрать пытаетесь! Я за эти деньги здесь на окраинах целый дом купить бы мог, да ещё осталось бы.
Трактирщик, недовольный тем, что не вышло нажиться на избалованном, судя по внешнему виду, мальчишке, продолжил настаивать на своей цене, тогда Корэр спросил:
— Во сколько вы закрываетесь?
— С рассветом.
— Тогда я в зале посижу.
Поняв, что сейчас может вообще остаться без денег, трактирщик поспешил сообщить:
— Кто ничего не берёт, выматывается прочь.
Корэр уставился на него пробирающим взглядом леденяще-синих глаз, от которого трактирщику стало не по себе, прошептал, так что собеседнику пришлось выслушиваться в каждое слово:
— Самого дешёвого пойла мне, и не пытайся трясти с меня больше положенного, уж расценки я знаю.
Трактирщик, разочарованно поморщившись, назвал цену, махнув служанке.
Выложив три рунющки, Корэр подыскал пустой стол в тёмном углу и тут же вытащил из заплечной сумки книгу, прихваченную из Империи.
К нему подошла официанточка, тут же принялась натирать стол, наклонившись так, чтобы грудь её, пышная и сочная, ели прикрытая полу расстёгнутой блузкой, оказалась на уровне глаз явно богатого гостя. Корэр только брезгливо поморщился, от ударившего в нос аромата благовоний, перекрывающих запах потного тела. Не удостоив девицу и взгляда, он продолжил чтение, на что та, раздражённо хмыкнув, со стуком поставила кружку перед гостем, расплескав её содержимое по столешнице.