19.Шипр – коллективное название одеколона из польских подъездов.
20. Семь восьмых на два – непереводимый диалект параллельной вселенной.
21. Тридцать шесть в потолок – непереводимый диалект параллельной вселенной.
22. Птица Сирин – мифическое существо славян, птица-дева несёт на своих крыльях тоску и печаль, обещая быструю смерть жмотам и скупердяям.
23. Кресло позора – превращение обычной похоти в материальную выгоду. Блуд в чужом подъезде наказывается скотчем и полётом на Венеру для вивисекции.
24. Клонирование – это когда омоложение уже невозможно. Меняется всё тело целиком, остаются только базовые инстинкты (служба в таможни).
25. Голицынские подвалы – место, где хранят вина. В параллельной вселенной не смогли отказаться от детища графа Голицына. КЦК (Комитет Центральной Кнопки) решил, что должно что-то настоящее связывать квантовые вселенные.
Гипноз
Под сенью хамеропсисов, рядом с журчащим фонтаном стояли два врача: внушительного вида мужчина, заведующий психиатрическим отделением Николай Семёнович Сгибов, которого с лёгкостью можно принять за боксёра тяжеловеса и врач-сексопатолог, осторожно поправлявший холёной рукой очки с дымчатыми стёклами в золотой оправе.
– Как же вы так, Александр Петрович? – с нажимом произнёс заведующий, выставив квадратный с ямочкой подбородок.
– Что вы имеете в виду? – бойко парировал сексопатолог, недавно прослушавший семинар о речевой коммуникации в Германии.
– Решили плагиатом заняться? Интересно, зачем?
– На основании чего сделали такой вывод?
– Однако, милейший! Как тогда объясните появление Штыкова в моём кабинете?
– Дался вам этот Штыков. Единственный настоящий сумасшедший в нашей богадельне. Рядом с ним постоянно что-то происходит. Взять бедного лесоруба. Поступил с банальным неврозом, а теперь, пожалуйста, лазает по стенам. А какие арии исполняет господин маркёр. Заслушаешься!
– А что же остальные?
– Банальные шизофреники.
– Так вот почему его подослали, из сочувствия.
– Объясните.
– Дорогой друг, вы должны лучше следить за своими подопечными. В противном случае я буду вынужден принять меры, – Сгибов прекрасно владел приёмом «кобра». Он не мог наказать Орлова, который взялся подменить заболевшего коллегу, но знал, что никто не любит выслушивать угрозы в свой адрес.
После завтрака, состоящего из каши «дружба» и какао с ломтиком белого хлеба, Вася Штыков с удовольствием исследовал свои ощущения. Приятное тепло распространилось по всему организму. Кровь отхлынула от головы к желудку, чтобы участвовать в пищеварении. Мысли текли медленно и лениво. Осоловевшие от еды больные покорно выстроились к процедурной сестре, получив обязательный укол, разбредались по палатам, роняя на растрескавшийся кафельный пол окровавленные комочки ваты.
В узком коридоре лечебной части висела тишина. Каждый звук воспринимался с особенным значением. Шмыгают кожаные тапочки, и больные поворачивают головы, катится тележка с лекарствами, все дружно щупают карманы. Из зоны отдыха с высоким окном доносилось умиротворяющее журчание текущей по стеклу воды. Включилась зелёная надпись. Групповая терапия произвела на Васю тягостное впечатление. Он разработал план, чтобы его освободили от участия в нравственном стриптизе душевнобольных перед врачом садистом. Прежде всего, требовалось заручиться поддержкой человека-геккона.
Лесоруб из Архангельска за короткий срок успел снискать себе уважение, благодаря уникальной болезни, напрочь опровергавший законы физики. В сомнамбулическом состоянии Пётр, так его звали, умудрялся забираться на потолок по голым стенам, возведённым ещё по стандартам Российской империи. Нет, конечно, никого не удивляли психи, штурмовавшие советские нормативы, тут нет вопросов, но высоты прошлого, это несомненный рекорд. Больные отделения психиатрии выпросили у сестры-хозяйки маслёнку, чтобы устранить скрип дверных петель. Никто не хотел, чтобы уникум проснулся, когда любопытные будут наслаждаться его тренировками под «Дунайские волны» в исполнении Марка Фёдоровича, виртуозно владевшего сложной техникой художественного храпа.
Перед важным разговором требовалось привести мысли в порядок. Занятия групповой терапией совсем этому не способствовали, даже наоборот, после них приходилось тайком бегать в операционную на третий этаж, чтобы унять повышенное сердцебиение при помощи закиси азота.
«Надо где-нибудь спрятаться, чтобы медбратья не нашли, – решил Вася, считающий себя опытным дураком. – Вот, точно, пойду на гипноз, там темно и никто не заметит».