Виолетта знала, что рискует. Нет, она не сомневалась в любви Джеффа. Иначе он бы никогда не поехал за ней. Риск заключался в другом: сможет ли Джефф любить ее как любой нормальный человек? При этом Виолетту ничуть не смущала его ампутированная рука. Она вообще не вспоминала о ней. Рука являлась такой же частью Джеффа, как и его улыбка.
Виолетту больше беспокоили страхи Джеффа. Пусть это эгоистично с ее стороны, но Джефф должен непременно распрощаться с ними, и скорее ради себя самого, чем ради нее. Конечно, Джефф никогда не сможет полностью забыть о своей руке. Ее отсутствие ограничивало его в чем-то, иногда ему могла потребоваться помощь. Виолетта вполне допускала это, но и только. Если бы Джеффу удалось справиться с собой, он бы стал совсем другим человеком, тем, кого обожала Эсси, который так долго скрывался внутри него.
Поцелуи Джеффа прервали ход мыслей Виолетты. Признаться, ей всегда нравилось, как он ее целует. Интересно, почему она никогда не испытывала такого удовольствия от поцелуев Натана? А ведь Натан был очень привлекательным, нежным и хотел на ней жениться. Поцелуи Натана не настолько отличались от поцелуев Джеффа. Разница заключалась в том воздействии, которое они оказывали на Виолетту.
Поцелуи Натана оставляли ее равнодушной, а от поцелуев Джеффа она буквально таяла. Прикосновения Натана казались ей всего лишь приятными, дружескими. Прикосновения Джеффа пробуждали в ней желание.
Виолетта наклонила голову, позволяя Джеффу ласкать губами шею. Она задрожала, почувствовав внутри уха его теплое дыхание. Ей никогда не приходило в голову, что ухо может быть таким чувствительным. Но когда кончик языка Джеффа проник вовнутрь, у нее подкосились ноги, и она еще крепче обхватила Джеффа. Правда, это оказалось не так-то просто, таким он был рослым и мускулистым. Но Виолетта не могла долго думать об этом, когда Джефф колдовал над ее шеей и ухом. Внезапно она почувствовала, что ее грудь становится все более и более напряженной, особенно там, где касалась тела Джеффа.
Однако Джефф не торопил события. Он медленно вынимал шпильки из волос Виолетты и бросал их на пол. С каждой брошенной шпилькой Виолетта чувствовала себя все менее скованной. Она даже расстегнула пуговицы на его рубашке и скользнула под нее руками.
Казалось, Виолетта гладила мягкий теплый металл. Раньше она много раз, не задумываясь, касалась отца и брата, а теперь трепетала, сантиметр за сантиметром изучая тело Джеффа. Ее дрожащие пальцы скользнули по его соску, который сразу же затвердел и увеличился в размере. К удивлению Виолетты, то же самое произошло и с ее сосками.
Бросив на пол последнюю шпильку, Джефф принялся нежно поглаживать шею и затылок Виолетты. С тех пор, как она стала девушкой, еще ни один посторонний мужчина не видел ее с распущенными волосами.
Виолетте были приятны прикосновения сильной и в то же время мягкой руки Джеффа. Но его поцелуи нравились ей еще больше. Теплые губы Джеффа нежно изучали ее рот. Она с готовностью ответила на поцелуй, прикусив при этом его губу, так что Джефф даже застонал от наслаждения.
Его рука скользнула по спине Виолетты и принялась расстегивать пуговицы на ее платье. После каждой расстегнутой пуговицы Виолетта целовала Джеффа то в шею, то в ухо, а он продолжал ласкать ее.
Потом Виолетта развязала ему галстук и распахнула рубашку. Она жаждала обладать этим телом с того самого утра, когда увидела Джеффа поднимающим штангу. Ей было уже недостаточно просто прикасаться к нему, она хотела наслаждаться им, вдыхать его аромат до тех пор, пока не удовлетворит свое страстное желание. Виолетта стянула с Джеффа куртку и бросила на пол, следом полетела рубашка. В порыве страсти она покрыла его грудь поцелуями и, обхватив руками, прижалась к ней щекой.
От Джеффа приятно пахло одеколоном. Виолетта глубоко вдохнула, упиваясь этим ароматом, смешанным с запахом его тела. Ее ухо, прижатое к груди Джеффа, могло слышать, как гулко бьется его сердце, как бежит по венам кровь. При малейшем движении под кожей Джеффа играли мышцы. Виолетте казалось, что она обнимает некий диковинный сосуд, в котором запечатана молния.
Господи, неужели ей это не снится? Неужели в ее руках обнаженный до пояса предмет ее мечтании, и она может делать с ним все, что захочет? А хотелось Виолетте только одного: наслаждаться своей властью над этим мужчиной. Джефф был напряжен, как сжатая пружина. Казалось, достаточно легкого движения, чтобы его энергия вырвалась наружу. Интересно, каким же тогда он станет?
– Мне хочется увидеть твое лицо, – сказал Джефф, приподнимая ее подбородок.
Виолетта улыбнулась, понимая, насколько глупо выглядит эта улыбка – улыбка женщины, имеющей все, что ей нужно для счастья.
– Тебе говорили, что ты очень красивая? – спросил Джефф, отбрасывая волосы с ее лица.
Виолетта лишь покачала головой. Тогда он продолжил:
– Банкиры должны быть предельно внимательны, чтобы не упустить ни малейшей детали.
– Ну что ж, опиши меня. Я могу какое-то время послушать тебя. Только не увлекайся. У нас впереди еще много дел.
– Ты красавица. Я сразу подумал об этом, впервые увидев тебя, но не мог позволить себе признаться в этом. Я твердил, что твои волосы слишком темные, одежда слишком экстравагантная, глаза слишком голубые. Я убеждал себя в чем угодно, но только не в том, что ты мне нравишься и что я могу часами просто смотреть на тебя.
Виолетта усмехнулась.
– Ты описываешь меня так, словно я какая-нибудь птица, а ты орнитолог.
Джефф поцеловал ее в губы.
– Ты самая редкая птичка, которая оказалась способна пробиться сквозь покровы злости и ненависти, за которыми я скрывался все эти годы.
– Я бы предпочла быть дроздом или синей птицей. На крайний случай, птицей-кардиналом.
– У птицы-кардинала нет губ, чтобы их целовать.
– Да, полагаю, не очень-то удобно целовать в клюв, особенно если в нем еще и червячок, – засмеялась Виолетта.
Джефф еще крепче прижал ее к себе.
– Не смейся надо мной, женщина, – сказал он , с притворной яростью. – Иначе я расправлюсь с тобой.
– А я как раз хотела спросить, когда ты намерен приступить к этому.
– Проклятие! – воскликнул Джефф, приподнимая Виолетту. – Как бы мне хотелось иметь две руки!
– И что бы ты тогда сделал?
– Другой рукой я бы снял с тебя рубашку. Виолетта немного спустила плечики.
– Так?
Из глаз Джеффа пропал смех, и ему на смену пришло что-то другое.
– Еще ниже, чтобы открылась грудь. Виолетта опустила рубашку пониже.
– А теперь достаточно?
Вместо ответа Джефф приник к ее груди, так что Виолетта едва не потеряла сознание. Она обхватила Джеффа за шею обеими руками, будучи не в силах больше контролировать себя. Теперь Виолетта полностью была в его власти.
– Мне хотелось бы отнести тебя в спальню, но боюсь, тебе придется идти самой, – мягко прошептал ей в ухо Джефф, опуская на пол.
У Виолетты сладко кружилась голова. Она прижалась к Джеффу, и они вместе направились в спальню. Там он снял с Виолетты платье, потом рубашку.
– А теперь чулки, – прошептал Джефф. Она один за другим спустила чулки, не сводя при этом с него глаз. Виолетта гордилась своими стройными, красивыми ногами, и ее обрадовало одобрение, появившееся во взгляде Джеффа.
– А теперь позволь мне раздеть тебя. Виолетте не раз приходилось раздевать отца и брата, но с Джеффом все оказалось совсем по-другому. Его тело было молодым, сильным, красивым. Пальцы Виолетты проворно делали знакомую работу, быстро справившись с рубашкой. Дело оставалось за короткими штанами. Они очень походили на те, что были на Джеффе в то утро, когда он поднимал штангу, и не скрывали его возбуждения.
– Я никогда не говорила тебе, как ты красив, хотя думала об этом с первой же встречи, – прошептала Виолетта. – А вот убедилась в этом, только увидев тебя поднимающим штангу.