После этих слов мужчина развернулся, чтобы уйти, но терзаемая догадкой, я не могла позволить ему просто так ретироваться.
- Дариус, - он нехотя обернулся на мой окрик. – Скажите, а что вы делали с Референом там, за стойкой?
Мужчина громко вздохнул и едва заметно скривился, демонстрируя, что этот вопрос ему неприятен.
- Играли на то, где поселится ваша душа. К сожалению, я проиграл, - ледяным тоном ответил блондин и, развернувшись, вышел вон.
[1] Referendarius – в переводе с латинского «судья».
[2] Afferentem – в переводе с латинского «несущий».
[3] Damnatus – в переводе с латинского «осужденный».
[4] В данном случае героиня имеет ввиду басню «Ворона и лисица» И.А. Крылова.
Глава 6. Афферентем-дискипулюс (ученик)
Оставшись в коридоре совершенно одна, я еще долго не могла решиться на то, чтобы войти в комнату. Рассматривая и рассматривая полотно художника, подмечая малейшие детали, изучая направления мазков, у меня никак не получалось избавиться от навязчивых мыслей, роившихся в голове. Почему именно эта картина? Почему именно здесь? Почему именно для меня? Терзался ли подобными вопросами Дюрер, создавая свой шедевр? Ведь художник отнял судьбу у своего собственного брата. Возможно, даже более талантливого чем сам Альбрехт. Однако миру не дано было этого узнать. Свои возможности как художника знал лишь только сам загубленный мастер. Интересно, можно ли вообще отнять чей-то путь? Занять чье-либо место? Или же наша судьба на земле предопределена кем-то могущественным заранее, и мы лишь слепо следуем по намеченному им пути?
Неожиданно мне нестерпимо захотелось прикоснуться к картине. Почему-то не покидала уверенность, что именно здесь, в невзрачном коридоре общежития никому не известного доселе бара, а не в Венском изобразительном музее, висит подлинник известного на весь мир шедевра художественного искусства. Я подняла руку и, благоговея, легонько провела пальцами по нарисованным с такой невыразимой любовью и щемящей тоской мужским запястьям. Открытая дверь позади меня тут же с легким хлопком закрылась. Дотронулась снова и после тихого щелчка она вновь отворилась. Более интересного и дорогого комнатного замка мне в своей жизни видеть еще не приходилось. Поколебавшись пару мгновений, я все-таки вошла.
Комната оказалась довольно простой, даже аскетичной. Голые белые стены, пугающие своей пустой безукоризненностью. Узкая кровать в углу, затянутая простым хлопковым серым покрывалом. Небольшой стол у окна, шкаф и маленький комод. Скудно. Хотя, может быть большего нам на самом деле и не нужно. Я уже давно заметила, что все здесь руководствуются принципом «ничего лишнего». Ни в обстановке, ни в общении, ни одной детали, которую можно было бы счесть излишеством. Даже в последнем разговоре с Дариусом, хоть он и выдал несколько предложений подряд, чем поверг в полный шок, меня не покидало ощущение, что он не сказал ни словом больше необходимого.
Подойдя ближе, я с любопытством и настороженностью выглянула в окно. Не знаю, что на самом деле ожидала там увидеть, но пейзаж меня почему-то совершенно не удивил. Все тот же пустынный город, затянутый в неприглядную серую дымку. Ни движения, ни огней. Словно кто-то нажал на паузу посреди черно-белого фильма. «Как постапокалипсис, ей-богу», - невольно пронеслось у меня в голове. Я тут же спохватилась, зачем-то зажала себе рот рукой, хотя и не произносила ничего вслух, и беспокойно заозиралась по сторонам. Кто знает, можно ли здесь позволять себе упоминать ЕГО здесь… Пусть даже и мысленно. Однако, вопреки опасениям, ничего не произошло. Земная твердь не разверзлась под моими ногами и судный день не наступил. Выждав минуту, на всякий случай, я облегченно выдохнула и подошла к шкафу.
Если не считать сменного комплекта постельного белья, безликого серого цвета, как и все вокруг, внутри были пустые полки. Только на одной из вешалок одиноко болталась какая-то одежонка. Сняв с плечиков, я вытащила ее на свет и принялась с интересом рассматривать. Это оказался строгий черный китель из плотной ткани вроде шинели, с воротником-стойкой и длинными развевающимися полами, наподобие монашеской сутаны. Оставив эту странную форму на спинке стула, я прилегла на кровать и позволила себе, наконец, немного расслабиться.