Что могло связывать жизнь дочери богатых родителей с лесными хищниками, живущими в сотнях километров от города? После запрещения содержания животных в зоопарках, их можно встретить разве что в старых фильмах. Но если Эль продолжит держать весь это ужас в себе, рано или поздно он опять вырвется на свободу. Кто-то должен помочь ей справиться с этим, разделить ношу, выслушать. Да, это работа психолога. Но в данном случае никого подходящего поблизости нет, значит, ее доктором должен стать я. Пока она снова не закрылась в свою привычную раковину, усугубляя и без того непростую ситуацию.
Дождавшись, пока девушка перестанет всхлипывать, я намочил платок водой, пытаясь стереть со щек растекшуюся тушь.
- Ты похожа на панду.
- Плевать, – голос хриплый, еле слышный. Но хоть не сорвала полностью и то хорошо.
- Не хочешь поговорить со мной о мире животных? А именно о том, что связывает одну дюже громкую панду с волками?
- Иди ты! – попыталась отстраниться, но как-то вяло, неубедительно.
А у меня тоже, между прочим, стресс. Я первый раз намеренно ударил женщину и чувствовал себя после этого не лучшим образом. И не важно, что того требовали обстоятельства. Неизвестно чем бы закончился нервный срыв, не прерви я его таким кардинальным способом. И сейчас я тоже пытался ей помочь, а не просто интересовался в досужем любопытстве.
- Я сам решу, когда и куда идти, – ответил немного резко, сдерживая собственное негодование. Посылать она меня еще вздумала после всего случившегося! Да черта с два я отступлюсь, пока не выясню первопричину! – Ты либо рассказываешь мне, либо я беру тебя за шкирман и тащу к психологу.
- Зачем тебе копаться в моем прошлом? Я никому не исповедовалась и не горю желанием это делать, сколько бы врачевателей душ не попыталось потоптаться на воспоминаниях.
- Все когда-то бывает в первый раз, – изрек философски. – Я не отстану, пока не узнаю, что тебя гложет.
Поняв, что я полон решимости настоять на своем, и будучи слишком измученной, чтобы спорить и огрызаться, она все же решила открыться.
- Каждое лето меня отправляли в лагерь. Мне там не нравилось, но не суть. В тот год мне исполнилось восемь. Аэробус с отрядом возвращался назад. Мы пролетали над тайгой, когда отказал двигатель. Упав на деревья, он буквально развалился на куски. Водитель и вожатый погибли сразу, с ними еще несколько воспитанников. Я знала их всех, ведь долгое время провела вместе. Видеть разорванные тела, руки и ноги отдельно – ужаснее не придумаешь, – девушку передернуло от воспоминаний, и я прижал к себе сильнее, успокаивая. Некоторые дети умерли в течение часа от ран. Крики, плач, запах крови. Мы ждали спасателей, но они все не появлялись. А потом пришли волки…
- Не надо, не рассказывай дальше, – я прижал ладонь к ее рту, не желая, чтобы еще раз переживала те страшные минуты. И без того ясно: дикие звери убивали раненых и тех, кто не мог спрятаться. – Главное, что ты спаслась.
- Я залезла на крышу аэробуса. Успела. Единственная из двадцати человек. Остальные… – тихо всхлипнула. – Я видела, как их убивали. Не хотела, но не могла закрыть глаза.
- Все закончилось. Этих зверей больше нет. То, что тебя мучает – воспоминания. Нужно просто набраться смелости и посмотреть в глаза своим кошмарам. И они исчезнут, растворятся как дым, отпустят тебя. Не будут приходить в ночные сны. Перестанут отравлять жизнь.
- Я не смогу… – прошептала потеряно.
- Одна возможно. А если я помогу тебе?
- Мне уже пыталось помочь несколько психологов. Задерганные нетерпеливые тетки требовали, чтобы я рассказала произошедшее. Но я не могла, что только злило взрослых. Потом полицейские пытались выудить все подробности, не отличаясь деликатностью. До кучи дети в классе приставали с вопросами. Я замкнулась в себе, перестала вообще разговаривать с окружающими. Тогда меня стали дразнить сумасшедшей. Год за годом. История уже забылась, а кличка осталась. И моя непохожесть на других, отстраненность, которая только усугубляла ситуацию.
- И тогда ты решила подчеркнуть свою отчужденность одеждой, макияжем и поведением?
- Не совсем так. Сначала я всеми силами пыталась не отличаться от других. Но поняв бесполезность попыток, стала наоборот подчеркивать разницу, сторониться людей.