– Я что могу, то делаю, – ответил Завьялов.
– А почему только ты? Что у нас никого больше нет в следствии? Некого больше привлечь?
– Это больной вопрос, Юрий Алексеевич, – ответил капитан. – Привлекать такого человека как Подшивалова, это смешно. Толку с нее? Наш начальник следствия мог бы чем-то помощь, но ему тоже недосуг. Самсонов опять на больничном. А больше никого и нет.
– Так ты не молчи. Что ты на себя одеяло тянешь? Докладывай непосредственному начальнику о том, что тебе нужна помощь. Доложил ему – нет результата, ко мне приди доложи. Что ты там возишься сам себе? Кроме того, у нас не только следствие есть, можно привлечь и другие отделы.
– Я сам закончу это дело. Улики найдутся. Мне очень многое удалось выяснить, товарищу майору я о ходе дела ежедневно докладываю.
– Ладно. Это понятно. Вот ты говоришь работать не с кем. Начальник говоришь у тебя никакой. А я тебе сколько раз предлагал стать начальником следствия? Отказываешься. Почему?
– А с кем там работать? Кем руководить? За кого отвечать?
– Вот приехали! Что ты разошелся? Работать ему не с кем. Значит если станешь начальником, то подчиненные у тебя будут дураки. Если сам следователь, то начальник дурак и коллеги бездельники. Так получается?
– Получается, что так, – вынужденно согласился капитан Завьялов.
– А ты не пробовал с ними нормальные взаимоотношения выстроить? По-человечески? – спросил начальник.
– Сказать честно, нет, – виновато ответил Завьялов, но тут же уверенно объяснил, – потому что смысла нет. Они работать нормально, все равно, не хотят, да и не могут. К тому же, раз уж вы завели такой разговор, хочу вам доложить, что Подшивалова с начальником следствия, скажем так, решают проблемы людей за деньги, совсем не в рамках уголовно-процессуального Кодекса.
– Что? – переспросил Юрий Алексеевич.
– Ну … Закрывают явные и понятные дела за оплату или напротив грозятся завести дело там, где нет для этого оснований, но тоже за соответствующую плату дела не заводят.
– Ты понимаешь, что ты говоришь?! – возмутился подполковник. – Факты есть?
– Понимаю. Есть факты. Чуть позже все что есть вам предоставлю.
– Еще лучше, е мае! Ты знаешь, что твой непосредственный начальник Витя, будь он неладен – сын самого … – сказал начальник, указывая куда-то наверх, капитан кивнул головой в ответ. – Понимаешь. Это хорошо. Так вот он должен как можно быстрее сделать карьеру, соответственно, у нас долго не задержится. И слава богу. Но ты же понимаешь, что будет если ты дашь ход каким-то имеющимся у тебя фактам? Понимаешь? Хорошо. Поэтому, все что у тебя есть, передашь мне и никто, слышишь никто, ни одна собака не должна знать о том, что у тебя что-то есть на своего начальника. Наш отдел для него лишь трамплин и если у тебя что-то есть, то я использую это чтобы помощь Вите как можно быстрее этот трамплин перепрыгнуть и не более того. Понимаешь меня?
– Да, Юрий Алексеевич.
– Что-то я не совсем в этом уверен.
– Нет. Действительно я вас понимаю и полностью с вами согласен.
– Ладно. Что-то я с тобой заговорился. А главного не сказал. Хотел тебя сегодня с утра разнести по полной, но повезло тебе. Пока тебя не было, заезжал ко мне сегодня конфиденциально один высокопоставленный человек из управления. Только это между нами, – таинственно сказал подполковник и вопросительно посмотрел на Завьялова.
– Обещаю, ни слова, ни пол слова из того что вы сейчас скажите никто не узнает, – заверил Дмитрий.
– Вот за это я тебе, все-таки, ценю и уважаю – твоему слову можно верить. В общем, есть установка надо кого-нибудь из районной администрации, как бы это деликатнее выразиться, привлечь к ответственности. В идеале надо и до самого главы добраться, но это уже не совсем наше дело, наше дело положить начало процессу. Это, конечно, не твоя подведомственность и компетенция, тут надо бы ОБЭП напрячь, но почему-то, на тебя у меня больше надежды. Да и к прокуратуре и следственному комитету тоже внегласно обратятся с аналогичными просьбами. И бог бы с ними, пусть бы занимались. Но если мы первые что-то сделаем в этом направлении, сам понимаешь и мне плюс и с более твердых позиций я смогу решить вопросы в следствии, чтобы ты, наконец-то, мог достойно работать.
– Я вас понял. Но мне казалось, что администрация у нас неприкосновенна, – с непониманием высказался капитан Завьялов.