– Смешно, капитан, – улыбнулся Паверинов. – Тебя до сих пор волнует, что думают люди?
– Да. Иногда все еще волнует, я ведь следователь, по работе должен знать и понимать, что думают люди, – ответил Завьялов.
– Ну, капитан, помоги, – сказал Паверинов умоляюще и снова схватил Завьялова за рукав.
– Ладно. Я подумаю, – ответил Дмитрий. – Обещать ничего не буду. Сам понимаешь такие вопросы быстро не решаются. А ты пока держись, если совсем накроет приходи ко мне, прямо на работу приходи, в любое время. Но это в крайнем случае.
– Спасибо, капитан! Вот ты – человек! Человек ты, капитан, я всегда говорил. Ты обязательно что-нибудь придумаешь. Раз сказал – значит придумаешь. Ты слов на ветер не бросаешь. Потому что человек, мужик! Я уже теперь как-нибудь продержусь, сколько надо – столько и продержусь. Только, по возможности поторопись, капитан, поторопись.
– Не стоит благодарности, – ответил Завьялов. – Я пока ничего не сделал.
– Сделаешь. Обязательно сделаешь, потому что ты человек. Человек каких мало в наше время осталось.
– Возможно есть у меня одна мысль на твой счет, ноя не уверен, – задумчиво сказал Завьялов. – Если все сойдется и хорошо постараться, то может и получится.
– Конечно есть! Есть! Ты молодец, капитан! Голова!
– Давай без этих дифирамбов, а то мне уже как-то неудобно становится от твоих бесконечных восторгов, – сердито ответил Завьялов.
– Видишь. Тебе еще и неудобно бывает. Потому что человек, а другому хоть бы ..
– Завязывай, Дима! – прервал его капитан. – Ты уверен, что тебя отправят именно на лечение, а не в колонию, если что вдруг и получится?
– А ты посмотри на меня, – предложил Паверинов и придурковато улыбнулся, а затем сделал очень серьезное и задумчивое лицо, почти как у главы района на комиссии по бюджету.
– Да, действительно, тут только два варианта – либо сумасшедший дом, либо руководящая должность в муниципалитете, но на руководящую должность слишком большая конкуренция.
– А разве есть разница между муниципалитетом и дурдомом? – спросил Паверинов.
– Тут я не берусь однозначно ответить, смотря какой муниципалитет и смотря какой дурдом. Ты видеоигры любишь?
– А как же? Люблю, – ответил Паверинов.
– И игровая приставка у тебя есть?
– Безусловно. «Сега», правда, но пока пойдет. А как ее может не быть? – удивился Паверинов. – Сейчас у каждого дурачка есть игровая приставка.
– Ты, Дима, хотел бы стать одним из бойцов, например, игры …?
– С детства мечтаю, – признался Паверинов.
– Замечательно, – сухо одобрил порыв Паверинова капитан, – если что будь готов стать игроком.
– Может я и дурак, но думаю дело не в этом – сейчас я тебя совсем не понял.
– Я пока и сам не все понял. И от тебя сейчас понимания не требуется, скоро все объясню, если будет такая необходимость. У тебя телефон есть? – спросил капитан.
– А как же?! Есть, конечно.
– Говори номер, – распорядился Завьялов, тезка продиктовал, а капитан записал и сохранил в контактах. – Но это на крайний случай. Телефон в наше время очень ненадёжное средство связи. Скажи домашний адрес.
– Пролетарская улица, дом …, – ответил Паверинов.
На этом и разошлись два Дмитрия.
ГЛАВА XI
Против правил
Утром двадцать пятого февраля Максим открыл двери в кабинет следователя Завьялова, естественно намереваясь войти внутрь.
– Бордель какой-то, а не полиция! – услышал Максим слова следователя и остановился в дверном проеме. – Подожди, – сказал следователь в телефонную трубку. – Вы еще кто? – обратился капитан к Максиму, подняв на него суровый взгляд.
– Светлов Максим Сергеевич. Вы вроде как сами меня вызывали сегодня к десяти ноль-ноль. Старший следователь капитан Завьялов, если я ничего не путаю.
– Не путаете, Светлов. Проходите, присаживайтесь, – сказал следователь. Максим вошел в небольшой кабинет с давно и плохо сделанным ремонтом. Дешевые светлые обои кое где уже отклеились, а местами были затерты так что изменили свой цвет до неузнаваемости. Стул для посетителей стоял напротив самого следователя, но так чтобы тот мог отчетливо видеть из-за монитора своего собеседника, поэтому монитор был повернут чуть в сторону, возможно это способствовало развитию косоглазия, а возможно и нет следователь еще был достаточно молодым и несмотря на то что покашивался на Максима, продолжая свой разговор по телефону, видимых признаков косоглазия на его лице заметно пока не было. Помимо косметических недостатков кабинета и подозрительного взгляда следователя Максим заметил еще и то, что в кабинете было три стола, которые стояли буквой «Г», рабочее место капитана Завьялова показалось Егору наиболее удобным, его стол располагался в углу кабинета, так что он сидел боком к окну, выходящему во двор где стояли автомобили сотрудников и служебный транспорт. Однако рабочее место капитана было завалено бумагами и папками, а на двух других столах был почти идеальный порядок и за ними никто не сидел в данный момент. – А я откуда могу знать? – продолжил капитан эмоциональный разговор. – Вот она придет у нее и спросите, это одно из немногих дел которое она вела за последний месяц, уж там я надеюсь все четко, так что комар носа не подточит. Где она? Вы у меня спрашиваете? Вчера, только вышла с больничного, сегодня опять ушла, скорее всего. Мне самому это все надоело – одна … все личную жизнь устраивает, другой жирный … – сукин сын, того кого надо сын, и он все на каких-то отдельных поручениях у вас. А мне-то как работать? Мне сейчас некогда, ко мне как раз человек пришел. Свидетель, – уточнил капитан и положил трубку.