— Желаешь продолжить испытание?
Что? Опять?
— Давай!
— Что важнее: вера или честь?
Приехали. Похоже, это все-таки каверзные вопросики про абстрактные понятия. Или характеристики воля и честь в системе действительно присутствуют. В любом случае ни то, ни другое не про меня. Вера? Что для меня, полностью оцифрованного, вера? А честь? Жалко эти понятия так красиво не лепятся в одно целое. Ладно, пусть будет то, что мне хоть немного понятно.
— Честь. Но это не точно!
Снова проваливаюсь вниз, в пылающее пламя. Зато не темно. Падения не ощущаю, а вот жар очень даже наоборот. Без боли ощущения опять более чем экзотические, но уж точно малоприятные. Даже заорал под конец. Хорошо, что сгорел быстро. Снова пентаграмма.
— Желаешь продолжить испытание?
— Это для мазохистов? — ехидно уточняю я, вспоминая обеих девчонок непечатным глаголом.
Наверняка меня сюда специально отправили. Чтобы меньше нос задирал. Ну-ну. Еще сочтемся. Я тоже шутить умею. Нам еще через один прикольный мостик идти. С ну о-о-очень скользкими веревками.
Молчание вокруг. Этот каменный склеп ждет ответа?
— Продолжим.
— Что важнее: мать или жена?
— Мать!
Ясное дело я провалился. Даже не удивлен. Кстати, тону в воде. Чтоб не тянуть кота за хвост вдыхаю полной грудью. Внутри начинается армагеддон. Меня скручивает в кашле. Водой, да еще и под водой. Черт, приятного даже меньше, чем в прошлой гиене огненной.
Ну а что мне было ответить? Жены у меня нет и, с учетом специфики моего теперешнего полностью электронного состояния, не будет. А мама для меня все. И если вдруг станет не так, это буду уже не я.
Фух, наконец-то пентаграмма. Что-то больше не хочется. И вообще, оно мне надо? Дурацкие вопросы. Мои ответы, которые, похоже, вообще никому не нужны. И потом всякие извращенные способы умерщвления, с такими ощущениями, что моя нечувствительность к боли ни разу не спасает. Вот уж спасибо, услужили подружки.
— Желаешь продолжить испытание?
Что там еще осталось? Первым был воздух? Или земля? Фиг поймешь. Вторым был огонь, потом вода. Еще три? Или жизнь и смерть не считаются? Пофиг, послушаю их вопросики. Интересно же.
— Зажигай!
— Что важнее: свобода или справедливость.
Опа-па. А вот это интересный вопрос. Я бы сказал — серьезный. Для меня во всяком случае. Но и легкий. Свобода. И пусть она недостижима. Но она для меня важна. Какая может быть справедливость без свободы. И если уж начистоту, то и справедливость труднодостежима и для всех людей разная. Если не путать ее с законностью. Вот я вне закона сейчас — разве это справедливо?
— Свобода!
Проваливаюсь в ураган. Меня вертит, как щепку. Вот оторвало руку. Как-то даже не интересно. Без боли, как кино. Огонь и вода были коварнее. Кстати, теперь ясно, что первой была земля. Об которую меня и размазало. Родная стихия обошлась со мной гуманней остальных. Вот только первый вопрос был совсем уж дурацкий, если на чистоту.
— Продолжаем, — бесшабашно ору я, снова возродившись в пентаграмме.
Кстати, а ведь это нарушает все законы системы. Даже попав в тюрьму, все равно возрождаешься там, где сам же привязался. Правда у хозяина этого места есть отмазка, судя по той же одежде, я как бы и не умираю совсем. Интересно, а если я прямо в пентаграмму точку возрождения перенесу?
— Что важнее: жизнь или смерть?
Скромные ребята, что тут скажешь. Про себя прямым текстом спрашивают. Кого больше любишь: папу или маму?
— И жизнь, и смерть важны одинаково, — пафосно отвечаю я.
Во-первых, это чистая правда, а во-вторых, все равно результат один и тот же. И меня не разочаровали. Снова проваливаюсь, и на меня набрасываются… да кто только ни набрасываются. Волк, змея, пчелы, крысы, червяки. В общем схомячили меня довольно быстро. Зато не больно, хотя и малость противно. Даже затрудняюсь сказать, жизнь это была сейчас, или смерть?
— Давай на посошок! — надеюсь, это будет последний вопрос, мелькнуло в голове.
— Что важнее: порядок или хаос?
Хм, а это не одно и то же? Ведь если подумать, порядок это справедливость? А свобода хаос? Кстати? А жизнь это хаос? Недавняя свора, дружно сожравшая мою бедную тушку, на порядок никак не походила. Тогда смерть — это порядок и есть. Ну а что, кто не верит — сходите на кладбище.
Значит хаос мое родное? Забавно? Меня специально к этому подводят? Ладно, пора сворачиваться.
— Хаос.
И я не проваливаюсь. Они что, охренели? Я уже настроился. Или это так смерт намекает, что после нее ничего нет? Забавное местечко.