— Все, кончились паладины, босс?
— Ага. Ударь меня и покончим с этим, — устало бросил я, стараясь не показывать своего волнения.
Вряд ли в ближайшее время у меня появится еще один шанс запечатать проход. Паладины собрались ждать постройки храма в Сузате, тут и к гадалке не ходи. Ну да, куда им спешить?
— И что мне за это будет?
— Проблем не будет. Авер, харе торговаться! Мы уже обо всем договорились. Этот проход закрываем. Если не получится сейчас, значит потом. Давай, у меня скоро важная встреча.
— Матереешь? Или борзеешь?
— А ты?
— А я пытаюсь добиться лучшей судьбы для своего народа.
— В виртуале? Лучшей, чем у всех остальных? А в реале никак, да? Хватит лечить мне мозг. У меня был очень неудачный день, и если ты умудришься сделать его еще хуже, я это точно запомню.
— Будем считать это жестом доброй воли, — могло бы показаться, что выпуклые глаза минотавра принадлежат строгому учителю, ставящему двоечнику незаслуженную тройку. — Следующий раз бесплатно не будет.
— Монетизация — отличная идея. Нужно тоже подумать об этом, — многообещающе кивнул я. — Давай, не тяни!
Очередной демон рассеялся облаком праха. Двенадцатый. Вот только никаких эффектов после этого не последовало. Пентаграмма, как ни в чем не бывало, продолжала себе тускло сиять. Если на чистоту, я заметил это еще после смерти Влада, но не захотел верить, что все зря. До этого, после каждой смерти демона, сияние ощутимо теряло в интенсивности.
Значит, без пятерки паладинов мне не обойтись. Либо вариант, когда демон самоубивается об владыку ада, вообще не засчитывается за полноценное ритуальное убийство. Хоть я и паладин, но все же лишь по совместительству. Хорошо уже то, что мое присутствие в пятерке ритуалу не препятствовало.
Переться в лагерь и уговаривать паладинов продолжить ритуал вопреки воле адъютанта и скорее всего магистра — не имеет смысла. Нельзя исключать, что это общее решение всех ветеранов. Все-таки два храма — это два храма. Тем более, времени уже в обрез. А еще ведь прибраться нужно. Куда, например, девать все эти мечи?
— Влад!
Явно недовольный очередным вызовом вампир появился в центре пентаграммы. Без искр и прочих спецэффектов, так что будем знать, что речовка во время ритуала — вещь обязательная.
— Забири мечи в ад. И убей меня, — я сделал шаг назад, за пределы пентаграммы.
— Давно я у тебя на подхвате числиться стал?
— С тех пор, как в ад попал, просто еще не до конца осознал, — опять что-то доказывать, блин.
Неудача меня здорово подломала, так что острить не было ни малейшего желания.
— Такие вещи должны быть взаимовыгодными, — заметил вампир.
— У тебя второй ранг и полная свобода действий. Во всяком случае там, куда ты отправился добровольно. Во всяком случае по своей вине.
— Глупости, — уточнилвлад, поморщившись.
— А выгодных предложений ни от кого из вас не поступало, — невозмутимо продолжил я. — Если не считать идеи, засрать тот мир, который мне и так нравится, причем именно таким, какой он есть. Хотите меня заинтересовать, учитывайте, что ад для меня лишь средство, а для вас дом родной.
— Обязательно, — Влад обнажил в хищной усмешке клыки.
Резкий удар, и снова знакомое ничто, только брезгливая рожа вампира парит по центру, портя всю картину. Сила — двадцать восемь. Неслабо.
Похоже внутри пентаграммы характеристики демонов сильно повышаются. Можно как-нибудь попытаться вычислить формулу. Интересно, а как работает моя способность, позволяющая таскать их, словно кегли? И как в таких условиях понять, сработает подавление или нет? Судя по всему — никак.
Что же, на последнюю точку и оттуда сразу же в кафешку. До встречи двадцать минут, а я даже цветы не купил!
Глава 41. Алямур ком алягер
Быстрым шагом подойдя к кафешке, я увидел, что Ната уже сидит на нашем месте. Заметив меня, она радостно помахала рукой. Ну все, теперь начинать метаться в поисках букета будет тупо. Я вздохнул и направился к ней. В голове вертелось, что самое сложное за сегодня начинается только вот сейчас.
— Привет, давно ждешь? — спросил я как можно беззаботнее.
— Пару минут. Ты есть хочешь? — этот внезапный вопрос застал меня в расплох.
После целого дня напряженного рубилова и нервов, жрать хотелось люто. Но воображение нещадно принялось рисовать какой-то подтекст.
— Не то чтобы очень… — неуверенно ответил я.