Газета называлась «Берлинер цайтунг». Год был 1933.
Люди оглядывались, услышав, как он дико закричал…
Айзек Азимов Произносите мое имя с буквы «С»
Перевод с англ. Н. Владимировой
В нелепое положение попал Маршалл Зебатинский. Чьи-то глаза пристально разглядывали его сквозь закопченное витринное стекло и деревянную перегородку, так ему казалось. Глаза эти следили за ним, ловили каждое его движение. И в своей старой одежде, в поношенной шляпе с отвисшими полями он чувствовал себя неловко. Предстать перед обладателем пытливых глаз в таком виде Зебатинскому не хотелось. Он и не предстал бы, не будь на то воля жены. Она заставила Зебатинского обратиться к нумерологу5. «Никогда, — подумал он. — Никогда. Зачем ядерному физику нумеролог?» Черт возьми, он не смог бы объяснить этого ни самому себе, ни кому-либо другому.
И все же переступил порог.
Нумеролог сидел за старым письменным столом, перешедшим к нему, видимо, из вторых рук. Ни один письменный стол не мог бы так износиться у одного хозяина. Из-за этого стола он и смотрел на Зебатинского маленькими темными блестящими живыми глазами. На сухом, почти мертвом лице старика они казались неестественными.
— Доктор Зебатинский, среди моих клиентов не было еще физика, — сказал нумеролог.
Зебатинский покраснел.
— Вы понимаете, что я обращаюсь к вам конфиденциально?
Старичок улыбнулся, и морщины легли вокруг уголков его рта.
— Все мои деловые отношения конфиденциальны.
Зебатинский заметил:
— Должен предупредить вас, я не верю в нумерологию и не надеюсь поверить в нее. Если это что-то меняет, скажите мне сразу же.
— В таком случае, почему вы здесь?
— Жена моя думает, что вы владеете чем-то таким…
Зебатинский смущенно пожал плечами, и ощущение собственного безрассудства стало еще острее.
— Ваша жена… А вы?
— Я здесь… Этим и отвечаю на ваш вопрос.
Нумеролог показал Зебатинскому на стул.
— Чего же вы ищете? Денег? Безопасности? Долгой жизни?
Пока Зебатинский обдумывал, как объяснить свое появление у нумеролога, тот ничем не выражал своего нетерпения.
«Что же мне сказать? — решал Зебатинский. — Что мне тридцать четыре года и у меня нет будущего?»
— Я хочу успеха, — признался он наконец.
— Более приличной работу? — уточнил нумеролог.
— Нет. Другой работы. Другого вида работы. Я вхожу в группу, функционирующую в рамках регламента. Понимаете, в группу! Какой-то скрипач, затерявшийся в симфоническом оркестре.
— А вы хотите солировать?
— Хочу выйти из группы… Двадцать пять лет назад с моей подготовкой и моими способностями я мог бы работать на лучшей из ядерных установок, мог стать ее руководителем или главой чисто исследовательской группы в университете. А где я буду через двадцать пять лет, считая с сегодняшнего дня? Нигде. Меня поглотит, как омут, безликая толпа ядерных физиков…
Нумеролог задумчиво покачал головой:
— Должен предупредить вас, что я не гарантирую успеха.
Острая боль разочарования охватила Зебатинского.
— Не гарантируете?! В таком случае, зачем эта реклама, для чего обещания помочь?
— Моя работа является вычислительной по своей природе. Поскольку вы имеете дело с атомами, думаю, разбираетесь в законах статистики.
— При чем тут статистика? — спросил раздраженно физик.
— Прежде всего статистика. Я математик и работаю математическими методами. Говорю это не для того, чтобы увеличить сумму гонорара. Она обычна — 50 долларов. Но вы ученый и можете оценить характер моей деятельности лучше, чем другие клиенты. Мне доставит удовольствие объяснить вам это.
— Я предпочел бы обойтись без объяснений. Бесполезно рассказывать мне о нумерологических ценностях шифров, их мистическом значении и прочих вещах. Я не считаю это математикой и не намерен вникать в суть вашего метода. Меня интересует только мое будущее.
— Итак, вы хотите, чтобы я помог вам при условии, что я не стану рассказывать о способе, который применяю. Я вас правильно понял?
— Совершенно правильно.
— Вы предполагаете, что я не нумеролог, лишь называюсь им. И не ошибаетесь. Я действительно не нумеролог, но мне необходимо это имя, дабы избавиться от подозрений полиции и психиатров (маленький старичок хихикнул). Шарлатаны вне подозрений. Честные люди берутся под наблюдение. А я математик, и честный математик.