Закончив упражнения, Саша направилась в уборную, прихватив с собой одежду. На третий день ей выдали сменную. Точнее дополнительную. Платье, похожее на длинную рубаху однотонно серо-бежевого цвета с длинными рукавами, короткую сорочку на бретельках того же оттенка, свободные тапочки с закрытым носом и платок. Что с ним делать, она так и не придумала. В сорочке спала, платье носила днем, пока сохли брюки и туника, в которых ее забрали с истребителя.
Сегодня как раз пришло время постирать платье и надеть более привычную одежду. Белье ей почему-то выдать не пожелали, поэтому приходилось стирать и сушить то единственное, что имелось в наличии. Неужели, так должны выглядеть все женщины на Этре? Чем-то похоже на восточные традиции, но в голове не укладывалось, как они могли выжить рядом с космическими кораблями и супер-мощным оружием.
Стоило закончить с водными процедурами и покинуть уборную, как дверь каюты привычно распахнулась, но вместо робота на пороге оказался охранник с оружием.
— Великий шейх приглашает тебя к завтраку.
Сердце рухнуло вниз. Саша сглотнула и постаралась невозмутимо кивнуть. Вот и пришло время встречи.
На этот раз она пыталась запомнить дорогу. И, опустив голову, старалась украдкой смотреть по сторонам. Запомнить, что происходит вокруг. Хотя бы просто посчитать двери. И кто из каких выходит. Удалось немногое, они слишком быстро пришли. И вовсе не туда, куда в прошлый раз.
Сегодня этросс встречал ее в сравнительно небольшой, даже уютной каюте со стенами, расписанными растительными узорами.
— Добро пожаловать за мой стол, — знакомый этросс весьма удобно расположился на подушках и наблюдал за ней с насмешкой. — Присаживайся и чувствуй себя как дома…
Невысокий столик перед ним был уставлен разнообразными блюдами с угощениями. Аппетитные ароматы распространились по комнате. Рот против воли наполнился слюной. Видимо, на это и был расчет. Смутить. Вывести из равновесия. Сыграть на простейших потребностях и желаниях. Низко. Но для ломки в самый раз… Ведь стоит лишить человека привычного комфорта, а затем поманить его мнимой близостью…
Грудь сдавило от нахлынувшего раздражения и возмущения. Но злиться нельзя. Гнев — не то чувство, которое испытывают покорные и сломленные.
Саша, не поднимая головы и аккуратно обходя разбросанные под ногами подушки, подошла к столу и совершенно неграциозно и неловко опустилась на пол, пытаясь устроиться хоть сколько-нибудь удобно. Под пристальным взглядом хозяина, который ощущался всей кожей, сделать это было непросто. Новая манипуляция.
Она позволила себе нахмуриться и закусить губу, а затем растерянным взглядом окинуть стол. Тарелки не было. Приборов тоже. Видимо предполагалось, что есть нужно руками. Но вот как?
Поневоле пришлось поднять взгляд на мужчину. Тот, кажется, испытывал немалое удовольствие и совершенно не спешил помогать, подавая пример. Спросить и унизиться, доставив ему еще большее удовольствие? Или потерпеть голод, от которого желудок поспешил свернуться в трубочку и издать неприличное урчание?
Саша прикрыла глаза, делая вид, что ничего не произошло. Сложила руки на коленях. Медленно и незаметно вдохнула, пряча раздражение, смешенное с напряжением.
— На моей родине мужчина обычно сам кормит женщину, — медленно заговорил этросс. — Женщина ест сама в компании с женщиной. Или наедине с собой. Хочешь, чтобы я тебя покормил?
Нет. Она бы его к себе даже на пушечный выстрел не подпустила. А тут… решил приручить ее как собаку? Прикормить? Кнут и пряник? Какая же все-таки сволочь.
— Если у вас так принято… — тихо ответила она, опуская взгляд.
Главное — не сорваться и не укусить его за пальцы. Или не огреть каким-нибудь блюдом. После случившегося во время нападения на улице сдерживаться оказалось сложнее. Хотелось ответить. Ударить. Сопротивляться. Но как раз это делать было нельзя.
— Ты любишь сладкое? — он задал вопрос, выпрямляясь и нависая над столом, но ответ ему был не нужен. — Все женщины любят. Вас надо баловать, но держать в строгости, чтобы вы знали свое место.