ли?»
Наступает минута молчания, когда я не знаю, что сказать. Я уважаю то, как упорно
Эллиот трудился - получить стипендию - это не маленький подвиг, но я не могу не
чувствовать грусть за него.
«Теперь ты можешь наверстать упущенное время», - мягко говорит Алекс.
Глаза Эллиота мечутся между нами двумя. «Может быть».
В его голосе чувствуется дистанция, которая говорит о том, что он не совсем в это верит.
Чувствуя, что Эллиот не хочет углубляться в эту тему, я меняю ее.
«Кстати, о стипендиях и колледже, какая у тебя специальность?»
«Английский. Хочу когда-нибудь написать роман».
Это меня удивляет. Не то, что он изучает английский - я мог бы догадаться по тому, где он
работает, но то, что у него такая четкая цель.
«Это потрясающе. Что за роман?»
Он пожимает плечами, но в его глазах теперь есть искра. «Я еще не уверен. У меня есть
несколько идей, которые крутятся у меня в голове».
«Например?»
«Одна из них о парне, который просыпается в мире, где у всех есть суперспособности, кроме него. Другая - о будущем, где люди могут загружать свое сознание в роботов и
жить вечно».
«Звучит круто».
Он фыркнул. «Они ужасны, Жерард».
«Я в этом сомневаюсь».
«Почему ты захотел стать писателем?» спрашивает Алекс.
«Я всегда любил читать. Шаг в другой мир, где ты можешь быть кем угодно или делать
что угодно, всегда завораживало меня. В какой-то момент я мечтал о своих собственных
историях, когда должен был уделять внимание урокам или заниматься домашними
делами. Записать их было следующим логическим шагом».
«Это потрясающе», - говорю я. «Значит, для тебя это было естественным развитием?»
«Да, наверное». Он пожимает плечами. «По правде говоря, для меня писательство - это не
просто способ избавиться от скуки или дать волю воображению. Это способ справиться с
не самыми лучшими сторонами моей реальности. Механизм выживания, если хотите.
Когда хулиганы в школе пихали меня в шкафчики или бросали оскорбления в мой адрес, я
уходил в себя и сочинял истории о мести и триумфе. Когда подкрадывалось одиночество, я представлял себе мир, полный друзей и приключениями. Писательство всегда было для
меня способом переписать свою историю и взять под контроль мир, который часто бывает
жестоким».
«Я могу отнестись ко всему этому», - добавляет Алекс. «Быть маленьким, не спортивным, болтаюсь с Кайлом...люди всегда придираются ко мне».
Я удивленно смотрю на Алекса. Он никогда раньше не говорил о том, что над ним
издеваются. Я полагал, что он всегда был в безопасности благодаря защите Кайла и
поддержке команды.
Эллиот кивает в знак понимания. «Неприятно, когда люди делают предположения о тебе, основываясь на том, с кем ты общаешься или как ты выглядишь».
Алекс кивает. «Но с другом это легче. Не знаю, как бы я справился с этим один».
Я хмурюсь, глядя на все это. Я не могу относиться ни к кому из них, потому что никогда
не сталкивался с подобными трудностями. В детстве я всегда был одним из самых
популярных парней, потому что занимался спортом. Никто никогда не пихал меня в
шкафчики и не обзывал. Никто не осуждал меня за внешность или то, что я умею или не
умею делать.
Молчание тянется неловко долго, и мне приходится прочищать горло чтобы избавиться от
груза этих откровений. «Алекс, если люди беспокоят тебя, ты можешь сказать мне. Я
позабочусь об этом».
Алекс краснеет, его бледные щеки становятся нежно-розовыми. «Спасибо, Жерард. Это
много значит. Но обычно я говорю Кайлу, и он все улаживает».
«Я серьезно. Ты один из нас, Алекс». Я дарю ему, как я надеюсь ободряющую улыбку.
«Мы тебя прикроем».
Он смотрит вниз на свою тыкву. «Я знаю. Спасибо».
Уголком глаза я вижу, что Эллиот наблюдает за мной. В его выражении лица что-то
изменилось - что-то более мягкое и почти благодарное. Он также улыбается, и это
настолько редкое зрелище, что я замираю. На мгновение я совершенно ошеломлен тем, как это преображает его обычно ворчливое поведение.
Затем он ловит себя на мысли и быстро хмурится, возвращаясь к своему обычному
раздраженному себя. Это заставляет меня хмыкнуть, что вызывает еще более глубокий
взгляд с его стороны.
«Какая у тебя специальность, Жерард?»
«Бизнес», - отвечаю я совершенно искренне. «Знаю, знаю. Это не самая интересная
специальность, но если я хочу когда-нибудь попасть в НХЛ, я должен иметь хоть какое-то
представление о бизнесе, верно? Я буду иметь дело с контрактами и подписками и прочей