Здание общежития футбольной команды находится в северо-восточной части кампуса, на
небольшом холме, с которого открывается вид на озеро Барракуда. Я всегда считал, что
это отличное место, с панорамным видом на воду и легким доступ к беговым дорожкам, огибающим озеро.
Поднимаясь по извилистой тропинке, я представляю, каково это – засыпать каждую ночь
под мерцание луны над озером. Это, наверное, самое мирное и красивое зрелище в мире.
Я даже немного завидую.
Кирпичное здание имеет прочный, старинный вид, который был бы уместен в кампусе
Лиги плюща. Пять этажей общежитий, заполненных спортсменам, возвышаются над
небольшим внутренним двориком, который сейчас покрыт слоем мертвых листьев.
Несколько столов для пикника стоят пустыми и заброшенными.
Я открываю тяжелую стеклянную дверь и вхожу в вестибюль. На одной из стен большая
фреска с изображением заряжающейся Барракуды. Остальное пространство оформлено в
синих и белых тонах, а в стеклянных витринах выставлены различные трофеи и плакетки.
Есть один плюс в том, чтобы быть «тем самым мальчиком» в кампусе, - это слова Дрю, а
не мои. Это позволяет мне беспрепятственно появляться где угодно. Никто и глазом не
моргнет, когда я прогуливаюсь по коридору, словно точно знаю, куда иду. Забавный
факт: я не знаю.
Я изучаю пробковую доску в конце коридора, заваленную листовками ручной работы.
Один из них посвящен предстоящему выступлению инди-группы в The Brew в следующие
выходные, флаер на турнир по Wii Sports - могу ли я принять участие и даже табличка
«Вы видели этот носок?». Что касается подсказок о местонахождении Джексона? Ничего, кроме статики.
Я уже почти сдался, когда рыцарь - о, боже, на нем что, стринги? стринги? -
приближается. Глаза парня загораются узнаванием, когда он видит меня. «Эй, а ты не
Жерард Гуннарсон?»
«Насколько я знаю». Я изо всех сил стараюсь не обращать внимания на фиолетовые
стринги, которые на два размера меньше его. «Всегда рад встретить поклонника, даже
если он немного... не одет».
Он опускает взгляд на себя и смеется. «Извини за это, чувак. Я проиграл вчера вечером. Я
должен носить это дерьмо всю неделю. Это моей девушки. Неплохо, правда?»
Неплохо - это одно слово. Другое - «достойно румянца».
«Не возражаешь, если мы сделаем небольшое селфи?» Он достает свой телефон бог знает
откуда, а я слишком боюсь спросить.
«Конечно». Я обнимаю его за плечи и улыбаюсь своей фирменной улыбкой.
Это сюрреалистично - позировать для фотографии с парнем в стрингах посреди холла
общежития, но эй, это же колледж. Случались и более странные вещи, например, Дрю
бежал по площади, одетый только в хоккейную шайбу, стратегически закрепленную на
его половых железах.
«Спасибо, чувак. Мой отец будет в шоке!» Последнее слово он произносит высоко, чтобы
его услышали только собаки. «Итак, что привело тебя сюда? Разве Хоккейный дом не на
другой стороне кампуса?»
«Я пытаюсь найти друга - Джексона Монро. Ты не знаешь, в какой комнате он живет?»
«О, да. Третий этаж, комната три-один. Вы не пропустите ее - это та, с огромным
плакатом с твоим изображением на двери. Этот парень - большой фанат».
Я хлопаю его по плечу. «Спасибо, чувак. Ты просто спаситель».
Он с ухмылкой отмахивается от моей благодарности. «Не беспокойся, чувак. Всегда рад
помочь спортсмену».
Поднимаясь по лестнице на третий этаж, я думаю о том, как отреагирует Джексон, когда я
расскажу ему о непростой жизненной ситуации Эллиота. Они лучшие друзья. Он, вероятно, будет в шоке, а может, даже почувствует себя виноватым за то, что не заметил.
Но если Джексон такой замечательный, каким я его считаю, он захочет сделать все, что
нужно, чтобы улучшить положение Эллиот.
Я подхожу к комнате Джексона в общежитии и...вау. Мальчик со стрингами не
преувеличивал насчет огромного плаката с моим изображением. Я никогда не видел свое
лицо таким большим. Это... тревожно.
Я стучу и жду, когда откроется дверь. Когда она открывается, я задыхаюсь. На Джексоне
нет никакой одежды - даже носков. Как только он как только он понял, что это я, он
вскрикивает и захлопывает дверь перед моим носом с такой силой, чтобы задрожали
стены.
Я разражаюсь смехом от абсурдности происходящего. «Эй, не парься, чувак! Я тоже сплю
без одежды. Надо же дать парням подышать, верно?»
Изнутри доносится приглушенный стон, затем звук открывающихся ящиков и яростное