Кирилл осторожно снял с нее руку. В этот момент Ксюша во сне потянулась, перекинулась на спину, разметавшись по кровати как младенец в люльке, раскидывая по ее поверхности руки, ноги, темные кудри. Он тихо застонал, прикусив губу. Поправил рубашку, укрыл спящую крошку одеялом, подогнул края так, чтобы она во сне не сразу его смяла или сбросила. Потушил свет и вышел. Терпеть эту пытку дольше было выше его сил… "Вот и начались первые испытания. Мама предупреждала о неминуемых соблазнах. Ничего, я привыкну. Взялся за гуж, не говори, что не дюж!"
Глава 3
Закружились чередою дни их совместного проживания. Кирилл все еще не верил своему счастью. О таком он даже мечтать не мог тогда, в лагере. А теперь обычные будничные дни наполнялись взаимным чувством любви и нежности друг к другу. Утром они расходились по своим делам: Ксюша – в школу, Кирилл – на работу в университет. Вечера проводили вместе, как все другие семьи: ужинали, смотрели фильмы, читали, Ксюша делала уроки, Кирилл готовился к лекциям, гуляли, разговаривали и дурачились, смеялись и упивались счастьем, как все влюбленные.
Спали они в разных комнатах, но Ксюша часто прибегала к Кириллу в спальню, ныряя под одеяло, кладя голову ему на плечо и уютно вытягиваясь вдоль его бока. А через пять минут уже сладко посапывала, губы безмятежно улыбались кому-то невидимому, находившемуся по ту сторону невинного детского сна.
Теперь Кириллу было странно вспоминать как когда-то в лагере он боялся прикоснуться к ней, обнять, поцеловать. Сейчас, живя с ним в одной квартире, она вроде бы стала доступна, но Кирилл с большой осторожностью стал проявлять свои нежности. Груз какой-то взрослой ответственности лег на его плечи.
– Кирилл, почему ты не хочешь меня?
– Хочу, очень хочу. Но не могу себе это позволить.
– Почему?
– Я тебе уже говорил, детка. Потому, что ты мой запретный плод.
– А кто тебе запретил? – игриво спрашивала она.
– Я сам себе запретил. А кто мне еще может запретить, больше мне никто не указ.
– Ну почему, Кирилл, почему? – Ксюша смотрела на Кирилла недоумевающее круглыми, растерянными глазенками.
– Помнишь, я тебе на пляже в лагере пообещал, что такого больше не повториться. Я тогда очень испугался. Чуть не изнасиловал мою маленькую голубку и потом долго ругал себя за это.
– Ну я же сама этого хочу, я же добровольно.
– Ты сама ничего хотеть не можешь, ты еще несовершеннолетняя. За тебя я отвечаю и решаю, что ты можешь хотеть, а что нет. Ясно.
Ксюша с молчаливым укором уставилась на него, спрашивая одними глазами то, что не смела сказать открыто.
– Да не могу я тебе объяснить почему, ангелочек мой, понимаешь? Моя правда ужасна, ее нельзя произносить вслух.
– Я тебе противна? – и она заморгала, пытаясь предотвратить грядущие слезы.
– Ксюша, ну подожди, не плачь. Что за глупости ты говоришь? Ладно. Я попробую тебе объяснить, чтобы ты поняла. Вот помнишь сказку Андерсена "Дикие лебеди"?
– Помню.
– В которой злая колдунья превратила принцев в диких лебедей, а сестра, чтобы спасти братьев, плела из крапивы рубахи. Это бы ничего, но было одно условие: она не смела произнести ни одного слова, не имела права рассказать что делает и почему молчит пока не закончит работу. Иначе ее братья навсегда остались бы птицами. Помнишь?
– Помню.
– Ну вот примерно как-то так и у меня происходит. Только не злая колдунья, а злой рок, моя судьба. Для нашего же блага, я тебе тоже не могу это объяснить. Это такое условие! Всё, больше ничего не скажу, и так лишнего наговорил. Не будешь больше у меня выпытывать?
– Не буду.
– Умница, я знал, что ты самая прекрасная девочка на свете.
В понедельник днем Ксюша с Лерой возвращались после школы одни. Миша, Лерин бой-френд, остался на факультатив и они шли домой вдвоем.
– Ксюша, а вы с Кириллом в лагере целовались?
– Ну конечно.
– А это было?
– Нет. А у вас с Мишей?
– Тоже нет. Но Миша очень хочет и все время настаивает.
– А ты?
– А я боюсь. Боюсь забеременеть, боюсь, что мама узнает.
– А тебе хочется, Лера?
– Хочется попробовать, но я еще немножко подожду. К тому же мне кажется, что если я так легко и быстро уступлю, то он разочаруется во мне, я стану неинтересна, как прочитанная книга и Мишка меня бросит. Ему Люська из 10-А глазки строит. А у тебя с Кириллом как? Разве он не пристает к тебе с интимом? Он же взрослый.
– Почему же, обнимает, целует. Знаешь, как он целуется. В его руках я просто таю. Мне так хорошо, когда он меня гладит, я на седьмом небе от счастья.
– Ну а ЭТО?
– Нет, этого он не хочет, говорит, что я маленькая, успеется еще, когда подрасту.
– Может быть у него кто-то есть, раз он с тобой не хочет?
– Не знаю, Лера. Не приставай. Я не хочу об этом думать…
В субботу Ксюша долго разговаривала по телефону в своей комнате. До Кирилла доносился ее приглушенный голос, но он не придал этому факту никакого значения. Спустя несколько минут она прибежала взволнованная, с горящими глазами и плюхнулась на диван рядом с Кириллом, читавшим какой-то свой учебник.
– Кирилл, меня Дима в кино пригласил! – смущенно, как некую тайну, сообщила она.
– Какой Дима? – спросил он, не отрывая взгляда от книги.
– Ну мальчик из класса.
– А ты?
– Я ему ничего не сказала, решила у тебя спросить.
– Иди, я не против.
– Как? – у нее расширились от удивления глаза, – а ты, ты с нами не пойдешь?
– Я??? Зачем? Держать вас за ручки, когда вы будете через дорогу переходить?
– А ты что, не против, чтобы я с мальчиком пошла в кино? – все еще недоумевала она, пытаясь заставить его ревновать.
– Ты сама-то хочешь с ним идти? – Кирилл покосился на нее вопросительно.
– Без тебя нет.
– Вот тебе раз! Он же не меня, он тебя пригласил. Чего ж я пойду. Ксюша, ты с собой разберись, нравится тебе этот мальчик или нет?
– Нет, мне ты нравишься, – и она обхватила его руками, прижалась к нему, положив ему голову на грудь. – А с ним я совсем не хочу идти.
Кирилл погладил волосы на ее русой макушке. Сам себе удивился. Чего стоило ему спокойно отреагировать на слова про влюбленного, очевидно, в нее одноклассника. Ведь в душе все разом взорвалось, заскребла острым коготком давно забытая лагерная ревность, накрыла волна страха потерять свою девочку.
"Первый звоночек. Конечно, у нее будут мальчики. А как же ты, Кирилл, хотел? У нее еще всё впереди. Удастся ли тебе привязать ее к себе раз и навсегда, на всю жизнь и только к себе? Большой вопрос! Так что будь готов и к таким поворотам судьбы. Это еще хорошо, что она сейчас кроме тебя никого не замечает, а если это чувство пройдет?"
Вечером он сам повел Ксюшу в кино…
Глава 4
– Здравствуйте, Маргарита Кирилловна! – на пороге стояла Ксюша со школьным рюкзаком в руках, с хлопьями первого снега на плечах и широкой добродушной улыбкой на лице.
– Здравствуй, Ксюша! Что-то случилось? – мать Кирилла удивленно уставилась на нее.
– Ничего. Просто я к Вам в гости пришла. Можно?
– Конечно, заходи, раздевайся. Замерзла?
– Не очень. На улице снег идет. Первый в этом году. Так хорошо.
– Ты что, прямо со школы зашла?
Ксюша кивнула, переступая порог и снимая обувь.
– Тогда я тебя сейчас супом накормлю, горяченьким, сразу согреешься. Ну, давай, проходи.
– Да я не хочу, я потом… дома поем… – застенчиво начала отказываться она.
– Так, без разговоров! Что ты, стесняешься? Ты же не к чужим людям пришла. Тебе надо согреться и подкрепиться после школы. Проходи на кухню.
Ксюша засеменила, скользя носками по паркету.
– Ну, что, как вы поживаете? Справляетесь с хозяйством? – Спросила мать, наливая в тарелку суп и усаживаясь напротив.