- Ну а с девчонками у тебя как? Нашел какую интересную или все по прошлой убиваешься?
- Да какие девчонки! – с досадой проговорил я, - поболтал я тут со своими «институтками»: одна хочет, чтоб был качком на мерседесе с цепочкой из бриллиантов, другая пареньков меняет каждые две недели, третья разговаривает на каком-то выдуманном языке из интернета, я вообще ни слова не понимаю. Остальные вообще скучные…
- Ну эти, может, в отличие от прошлой, хотя бы кружку чая тебе сделают, а не как у вас было, что ты бегаешь, пока она сидит в одну точку смотрит!
- У тебя умение сделать чай единственный критерий к женщине?!
Витя посмеялся и сказал:
- Не, еще неплохо было б, если супчик какой готовила или картошку жарила…
- Какие желания, такое и пузо у хозяина!
- Для человека с широкой душой нужно большое тело. – гордо ответил Витя и хлебнул чаю.
Я сделал передышку. Солнце в тот день палило беспощадно, а я к тому же решил нарядиться в черную футболку и черные шорты. Если прибавить ко всему прочему горячий чай, который при каждом глотке в первую очередь обжигал грудь, а во вторую заставлял лоб намокнуть, то можно было вообще сойти с ума. Но почему-то всегда в такие тяжелые для работы дни, вечером, кроме сногсшибательной усталости, оставалось и неубиваемое ощущение наслаждения от сделанного дела.
- Нет, серьезно ведь говорю, не понимаю, что с людьми в наше время происходит: если у тебя нет денег или ты не сверкаешь новеньким телефоном или брендовой одеждой, как лысина Вани, то шансов с кем-то познакомиться у тебя просто нет. А даже если и получится, то зачем оно надо? Зачем мне те, кого волнует только то, сколько денег у меня на карточке? Людей вообще не осталось.
- Ух ты, философ нашелся… - пробубнил Витя. – Чтобы видеть среди толпы людей, надо сначала самому стать человеком.
- А я что, не человек? Приехал к тебе, сижу вот кручу шурупы в убийственную жару, ничего не прошу! Ну ладно, оплату принимаю чаем, вечерами твоими домашними напитками, когда настроение есть…
- Да ты можешь и птичек в парке вдобавок ко всему подкармливать, и Тори весь день за ушком чесать, но это вообще не то, что определяет человека.
- А кого ж тогда можно называть человеком?
- Давай вечером это обсудим, сядем с тобой, нальем чего-нибудь поинтересней и тогда обо всем поговорим, а пока крути давай, время к обеду – сейчас только жарче становиться будет!
Последнее желание
Витя был добродушным мужиком с приличным животом, которого знала вся деревня. И всю деревню он бесил своими постоянными монологами о том, что скоро отойдет в мир иной, не знаю точно, нравилось ли ему об этом рассказывать или, наоборот, настолько тревожило, что он не мог удержать эти мысли внутри, но раздражал он этим многих. Конечно, а как еще можно было реагировать на человека, у которого на голове седые волосы составляли всего половину, но который уже собирается умирать? Мало кто любит задумываться о смерти, а Витя не просто думал, он создавал целые темы для дискуссий. Но меня волновало кое-что другое: не мог же он быть настолько готовым к смерти, что желал только ее, наверняка у него были какие-то желания или даже мечты. Странно, но я никогда его об этом не спрашивал…
Я схватил очередной кусок фанеры, шуруповерт, приступил к делу и параллельно спросил:
- Ну а сам-то ты чего хочешь?
- Мороженого бы сейчас, но чересчур сладкое, нельзя.
- Ну ты же понял, о чем я!
- Да а чего в моем возрасте хотят? Какую-нибудь тридцатилетнюю тетьку под бок, а потом и на тот свет можно.
- Неужели нет, ну я уже не говорю про какие-то глобальные мечты, вроде переехать жить на другой конец земли или летчиком стать, но какого-нибудь желания, такого, одного, но ради которого можно еще постараться?
- Да нет. Все что мог я уже попробовал, остальное либо не хотел, либо уже не хочу. Я сейчас только о том думаю, чтоб дети наследство мое потянули: домик вроде не такой большой, а, извините, за газ платить надо, за свет надо, периодически нужно приезжать что-то по хозяйству делать. Вот уйду я, на кого все это оставлять? На Милу? У нее свой дом, да и ей уже тяжело. А больше мне ничего не надо.